Половина театрального сезона уже позади. За это время Дзержинский театр драмы уже преподнес горожанам пять премьерных спектаклей: две сказки в постановке Валентина Морозова и еще три работы от главного режиссера Андрея Подскребкина. Его «Тринадцатая звезда» и «Квадратура круга» – то, что, кажется, действительно удалось…

А впереди еще половина сезона и еще два премьерных показа. Во-первых, театр обещает нам комедию «Шум за сценой» – ее мы увидим в конце марта. А под занавес сезона ДТД «угостит» нас классикой – покажет «Дядюшкин сон» Достоевского. Обо всем этом мы и беседуем сегодня с главрежем театра Андреем Подскребкиным.

– Андрей Сергеевич, пять премьер уже сыграны, еще две впереди. Не многовато?

– Больше семи спектаклей в год поставить невозможно, но шесть-семь – это нам по силам. Мы вынуждены работать в таком режиме, чтобы выживать. Конечно, было бы здорово, если бы театр мог сыграть за сезон одну-две премьеры, работая над каждой не спеша, не торопясь, но сейчас у нас нет возможности так баловать себя. Премьеры – то, за счет чего театр, грубо говоря, кормится, поэтому чем их больше, тем лучше.

Дело в том, что у нас давно нет постановочного фонда, на который мы могли бы рассчитывать. Театр сам зарабатывает деньги, причем все, что заработал, тратит на себя же – на костюмы, декорации, на премии для актеров, потому что выжить на «голую» зарплату невозможно…

Словом, будет ли театр существовать – зависит от зрителя. А будет ли зритель ходить в театр – зависит от нас. Нужно, чтобы нас смотрело много людей. Мы должны менять репертуар, чтобы оставаться интересными.

– А что, зрители приходят в театр только в дни премьерных показов?

– Нет, конечно. Есть у нас такие спектакли, которые весь сезон идут с аншлагом… Хотя таких не очень много. И все-таки на двадцать-тридцать зрителей, как это было раньше, мы сегодня не играем. Пустой зал плохо сказывается и на зрителе, и на актере. Когда в зале мало народу, те, кто пришли, чувствуют себя, грубо говоря, глупо, им неуютно. «Надо было лучше в кинотеатр пойти» – думают они. Кроме того, пустой зал опустошает и расхолаживает актера.

– Премьеры в театре проходят раз в полтора – два месяца, поставить что-то стоящее за это время, наверное, очень сложно…

– Сложно, но можно. Когда Додин, к которому я езжу на творческие лаборатории, узнал, что практически на каждый новый спектакль у нас уходит два-три месяца, он сильно удивился. «Это невозможно», – сказал он. Его театр над «Королем Лир», например, работал три года. Но там условия другие. Они могут позволить себе, скажем, год репетировать в декорациях и костюмах, мы этого позволить себе не можем. Был, правда, спектакль, который Додин поставил за три месяца – «Дядю Ваню» Чехова. Но у них театр сам по себе «чеховский», поэтому и «Дядю Ваню» они «взяли» легко.

К тому же сколько ни репетируй, «готовым» спектакль не будет до тех пор, пока его не увидит зритель. Во время встречи с залом и происходит «настройка» – актеры подстраиваются под публику или же наоборот…

– И все-таки, Андрей Сергеевич, по сравнению с «Тринадцатой звездой» и «Квадратурой круга», премьерами, которые вышли в начале сезона, «Сирано де Бержерак» выглядел гораздо «бледнее». Было ощущение, то ли актеры устали, то ли вы, то ли времени на работу не хватило…

– Мне так не кажется. «Сирано де Бержерака» я хотел поставить очень давно, и, возможно, не все успел «впихнуть» в спектакль, что мечтал… Вообще, Сирано де Бержерак – один из моих любимых героев. Я видел много постановок этого спектакля. И мне не нравилось, если Сирано выставляли убийцей, если его показывали влюбленным дураком, уродом. Мне не нравилось, когда Роксану режиссеры выставляли стервой, эгоисткой, а Кристиана – красивым дурачком… Подобных «однозначностей», мне кажется, нам удалось избежать. И это уже хорошо. А то, что, возможно, нам не удалось сделать… Ведь премьера это не конец работы над спектаклем, над ролью…

«Сирано де Бержерак» вам, может быть, не понравился еще и потому, что вы его читали. А когда впервые смотришь то, что уже читал, постановка чаще всего не нравится. Ведь в голове у тебя «свое» произведение, а режиссер показывает его таким, каким видит он… Читаешь – любишь, нравится, а посмотришь – не то…

– Получается, в театр лучше вообще не ходить… Вот и «Дядюшкин сон», который собираетесь ставить, многие зрители тоже наверняка читали. Что же им теперь на этот спектакль дорога заказана?

– Нет, конечно, в театр ходить нужно. Другое дело, что надо быть готовыми к тому, что историю, которую описал Достоевский, я не буду упрощать, делать спектакль только «бытовым». Ведь сама по себе история-то достаточно мистическая…

– Ой, а где там мистика?

– А вы вспомните, как Достоевский описывает князя: хромой, одноглазый… Волей-неволей задумаешься: уж не с князем ли тьмы сравнивает старикашку Достоевский? Не исключено, что моя трактовка произведения кому-то покажется вольной.

– «Осовременивать» будете?

– Наверное, да. Добавлю чего-то своего – произведение актуально до сих пор, но все-таки времена немного изменились. Скажем, есть в там такая сцена, когда гости узнают от Карпухиной, что «они-то там перед дядюшкой «канкан» танцевали». Описания этой сцены у Достоевского нет. Но мне хочется ее сделать…

– Но «канканом» зрителя привлечь легче всего. А вы все же театр, а не «телек»…

– В любом случае, это пока еще только мои раздумья и предположения, как и что получится – не известно… Хочу, чтобы в итоге получился спектакль про то, что все продается и покупается. Ведь, собственно, все, о чем написал Достоевский два века назад, происходит и сегодня. Ничего не изменилось…

– Андрей Сергеевич, сегодня в спектаклях задействованы в основном молодые актеры, взрослых почти не видно…

– Молодым надо учиться. И учиться лучше всего на спектаклях премьерных – чтобы актер мог расти в профессиональном смысле, совершенствоваться. А учиться можно только на больших ролях. К тому же они учатся не только актерскому мастерству, но и, если хотите, выносливости – «протянуть» на себе целый спектакль может не каждый.

Кстати, что касается молодости. Драматурги – они ведь тоже знаете, какие хитрые. Они и пишут-то в основном про молодых, про тех, о ком интересно смотреть. Это та самая «привлекательность возраста», на которую «ведется» зритель. Природное обаяние, такое, что актер просто вышел на сцену и молча постоял, и все были бы от него без ума, есть не у каждого взрослого артиста…

– У нас в театре давно не было приезжих режиссеров. Юлия Ауг, побывавшая у нас года два назад, была последней. А работа с «чужим» режиссером, как правило, – хорошая школа для молодых…

– Все упирается в деньги. Приглашенный режиссер – это для нас очень дорого. Вообще говоря, отсутствие собственной бухгалтерии у театра – это кошмар. Чтобы купить даже бумагу, нужно разрешение централизованной бухгалтерии. «Живых» денег у нас нет, а через перечисление, которое обычно проходит с опозданием, и в долг работать никто не соглашается. Приедет режиссер, ему нужен аванс, а у нас деньги выплачиваются только «по факту», авансы никто не дает – за что, мол, он же еще ничего не сделал…

– Взрослых актеров все-таки увидим в этом сезоне на сцене?

– Как только появляется возможность дать актеру работу, я ее обязательно даю. Здесь же дело не в том, чтобы занять актера ради того, чтобы занять, нужно, чтобы он ей соответствовал. Как говорят, не бывает Гамлета без Гамлета.

Начало сезона «тащила» на себе молодежь, на взрослых актерах будут завязаны две следующие премьеры. Так что Ларисе Михайловне Шляндиной, Татьяне Сергеевне Орловой, Игорю Николаевичу Тарасову есть над чем работать… «Шум за сценой», «Дядюшкин сон» – надеюсь сделать кассовыми спектаклями, а не просто инсценировать классические произведения.

– «Шум за сценой» – это о чем?

– «Шум за сценой» Макса Фрейна – комедия о театре. Поэтому мы надеемся сделать ее к Дню театра, 27 марта. Постановка интересна тем, что здесь применяется прием «театра в театре», когда реальность и вымысел переплетаются в череде забавных недоразумений. Две жизненные ипостаси – реальная и сценическая – для каждого персонажа сплетаются в один клубок, спектакль превращается в комический абсурд. Надеемся, нам удастся рассказать зрителям о театре, как он есть, показать его изнанку… Вместе со зрителем мы повеселимся над самими собой.

– Спасибо большое за беседу.

Записала Елена Богомазова