Надежда Семеновна работала в «Дзержинском времени» до 2008 года, и наши верные читатели наверняка помнят ее захватывающие криминальные репортажи. Поэтому мы посчитали, что поклонникам ее творчества было бы приятно вновь увидеть строки писательницы на страницах «ДВ», и выбрали отрывок из книги «Антиквар. Тайна золотого эшелона». Сюжет романа такой: четыре главных героя – антиквар Юрий, профессор Пражского университета (преподает древнюю русскую культуру) Владимир, уволенный со службы следователь Завьялов и бывший чемпион по боксу, дважды судимый за драку, Михалыч, – объединяются осенью 2012 года для того, чтобы найти золотой запас Российской империи, исчезнувший на просторах Сибири в 1919 году (золото Колчака). Автор предупреждает, что до 80% описываемых событий являются подлинными и могут быть подтверждены документами и архивными данными.

Надежда Семеновна МАКСИМОВА Родилась в июле 1956 года. В 1978 году закончила кафедру теоретической физики (физический факультет) Горьковского государственного университета. С 1978 года жила в Дзержинске. С мая 2009 года живет в городе Гороховец Владимирской области. Работала на стройке, в библиотеке, в райкоме комсомола, неоднократно выезжала в стройотряды в различные республики тогда еще не бывшего СССР. В 2005 году за образцовое исполнение служебных обязанностей и высокое профессиональное мастерство получила благодарность начальника ГУ МВД России по Приволжскому федеральному округу. В 2006-м стала лауреатом Всероссийского конкурса «МЧС: СТЕПЕНЬ РИСКА» в номинации «Иду в огонь!». В 2007 году писала сценарии для документальных фильмов по истории. Параллельно посетила древние памятники Египта, Стамбула и Средней Азии. Автор ряда художественных книг по Всемирной истории. Иногда печатается под псевдонимом Василия Труфанова.

Ночевали в машине. Тот, кто думает, что четыре крупных мужика (миниатюрность чешского профессора была полностью нейтрализована габаритами Завьялова) могут комфортно разместиться в салоне легковушки, серьезно ошибается. Было тесно, темно и холодно. Печку не включали, так как берегли бензин.

Лежали молча, но заснуть не удавалось.

В конце концов, бывший следователь вылез на обочину и стал разминать затекшие руки-ноги. Михалыч тут же с душераздирающим стоном расширился на освободившееся пространство.

– Да, тесновато, – признал европрофессор, до сих пор сносивший неудобства без единой жалобы.

– Помню, у меня был случай, – задумчиво произнес Юрий, стараясь не замечать локоть товарища, упирающийся под ребра.

– Давай, давай, расскажи, – подбодрил товарищ. – Сократи нам период ожидания хорошей историей.

– М-м-м, ну, дело было так. Как-то, еще в ту эпоху, когда сотовые телефоны не вошли в обиход, сообщили мне, что в одной деревне, на севере Кировской области, наследники распродают старые книги, доставшиеся от умерших стариков.

Дело было в январе, но ждать некогда, я поехал. Зимой, в мороз, на дороге, далекой от федеральной трассы, может случиться все, что угодно. Опыт подобных путешествий у меня был, так что готовился я со всей ответственностью. Взял в запас канистру бензина на 20 литров, лопату, инструменты на случай поломки двигателя, четыре паяльных лампы…

– А лампы зачем?

– Не перебивай.

– Ладно-ладно…

– Еду. Дорога пустынная. Мороз градусов под 40 и пурга. Ветер наметает на дорогу этакие валы снега, которые перегораживают трассу, словно баррикады невидимого за пургой противника.

– Ты один поехал?

– А с кем?

Никто не ответил. И Юрий продолжил: – Эти снежные наметы я преодолевал так: разгоню машину на чистом участке и тараню снег. Сколько-то удается пробить, а дальше выходишь с лопатой и разгребаешь уже вручную. Потом садишься, машина буксует в снежной каше, я ее двигателем раскачиваю вперед-назад, потом, когда удается нащупать колесами хоть что-то твердое, на малой передаче ползу вперед. И так, пока не вырвешься на свободу, чтобы ехать до следующего заноса.

– А машина у тебя какая была?

– Жигули.

– Ты храбрее, чем я думал.

– Я не буду рассказывать, – возмутился Юрий. – Что ты все время перебиваешь?

– Молчу-молчу…

– В общем, ехал я долго. Дорога пустая, вокруг до горизонта чистое поле, снег, метель… Кажется, что ты застрял в центре мира, и со всех сторон от бесконечности до бесконечности только белое поле, в котором беснуется ветер, и пурга, что кидает и кидает мне в лобовое стекло бесконечные заряды снежной крупы.

В принципе, ничего страшного не случилось бы, но в очередном заносе двигатель у меня надорвался. Заглох.

Я вышел, поднял капот… Понял, что с такой поломкой вручную мне не справиться. Требовался стационарный автосервис.

Но где ж его взять? Вокруг не то что автосервиса, ни единого признака цивилизации не видно. Первобытная природа и я наедине с ней, лицом к лицу.

– Надо было вызвать эвакуатор, – предложил чешский гость.

– Какой, на фиг, эвакуатор! Я же сказал, сотовых тогда не было. Да и не пробился бы никто ко мне через заносы. Это Россия!

– Там, в степи глухой, – прочувствованно произнес Михалыч, – замерзал ямщик.

– Еще одна такая реплика – получишь в лоб.

– И как же? – спросил профессор, поворочавшись в темноте в безнадежной попытке устроиться поудобнее. – Ситуация кажется безнадежной.

– Безнадежных не бывает. Когда-нибудь кто-нибудь должен был проехать мимо. Оставалось только дождаться. – А как? Бензин кончится, печка греть перестанет… Верная смерть!

– Поэтому я и брал с собой паяльные лампы. Зажигаешь одну и греешься. Правда, копоти много. Потом потолок весь черный, и сам черный, словно негр.

– Погодите, – сказал европеец и в волнении сел. – Вы специально брали с собой лампы. То есть вы уже попадали раньше в подобные ситуации?

– Да.

– Он псих, – пояснил Михалыч и предусмотрительно прикрылся локтем.

– Вообще да, – согласился профессор, силясь рассмотреть в темноте выражение лица Юрия. – Мне кажется, что если бы я единожды пережил подобное…

– Книги, – напомнил антиквар. – Я ж не просто так поехал. Там впереди были книги.

– Что-то настолько уникальное?

– Ну, заранее знать было нельзя… Но это как поиски сокровища. Что-то таинственное, волшебное блеснуло впереди, поманило ожиданием неведомого… Кто бы устоял?

– Я, – твердо заверил Михалыч.

– Не ври. Ты бы первый поскакал туда, как олень.

– Погодите, как же вы все-таки выбрались?

– Обычно. Мимо проезжал КРАЗ. Взял меня на буксир.

– А сколько пришлось ждать?

– Почти сутки.

– Ахренеть, – произнес профессор с Завьяловской интонацией.

– Вова, – встрепенулся Михалыч, – ты учишь плохие слова.

– В европейских языках нет достаточно сильных выражений.

– Вот именно.

– Погоди, – отмахнулся чешский гость. – Ну а книги-то? Книги, которые вы нашли в той глухой деревне, куда так стремились… Они оправдали ожидания?

– Вполне.

– Не томите, Юрий…

– Охо-хо… Не знаю, как сказать… В общем, я купил там несколько древних фолиантов. Но они были без выходных данных. То есть так, сходу, определить где, когда и кем они были выпущены в свет, не представлялось возможным.

– Выходит, вы рисковали зря?

– Э-э… На последних страницах одной из книг (это было Евангелие) я увидел характерную решетку. Знак, который ставил на своих изделиях печатник.

– И?

– Это был знак Ивана Федорова.

– Первопечатника Ивана Федорова? Того, кто первым начал издавать книги на Руси?

– Ага.

Повисла пауза, в течение которой слушатели переваривали полученную информацию.

– Ахренеть, – высказался, наконец, Михалыч, выражая общее мнение.

– А где, где сейчас эти книги? – вопросил профессор дрожащим голосом. Чувствовалось, что он весь трепещет, ожидая ответа.

Юрий пожал плечами.

– У меня дома.

– И вы мне не сказали?

– Вы не спрашивали.

– Но это же… Это… Как я мог знать? Чудо! Уникальное творение. Их в мире единицы! Находка еще одного экземпляра, вышедшего из мастерской Ивана Федорова, – переворот в нашем знании о прошлом!

– Гляди, как разгорячился, – заметил Михалыч.

– Вы должны немедленно оповестить научную общественность, – возбужденно говорил профессор, стараясь поймать взглядом выражение лица антиквара. – Ваш общенациональный и культурный долг…

– Что за долг? – заинтересовался Завьялов, который замерз на улице и решил вернуться в непродуваемый ветром салон.

– Кто кому должен?

– Да ерунда, – ответил Михалыч, зевая. – Приснилось что-то.

– Верно, – согласился антиквар. – Давайте спать. До рассвета еще долго.

– Как вы можете так спокойно…

– Спи, Европа. Береги силы.