Ирина - человек мобильный. За свою жизнь она не раз меняла работу. По объективным причинам - в связи с переездом из города в город, например, или по другим семейным обстоятельствам. Никогда Ирина не боялась остаться без средств к существованию. А осенью столкнулась с женской безработицей лицом к лицу. И испугалась жестокости этого монстра.
Вот ее правдивый рассказ.
Вы играете на бирже?
Первым делом я пошла
на биржу труда. Бросилось в глаза, как
там много народу. В холле - компьютеры
с информацией о вакансиях. Чтобы ее
получить, нужно сначала ввести полные
сведения о себе, включая данные паспорта.
Я ввела «Иванова Марья Ивановна».
Я же не встаю на учет, зачем вам мои
координаты? А вдруг человек хочет
поменять работу, и «инкогнито»,
скрывая от нынешних работодателей, ищет
другие варианты?
Компьютер выдал только то, что счел нужным, но не то, что было нужно мне. Я рассчитывала получить сведения о вакансиях секретарей - мне предлагали должности учителей и врачей. Пытаться второй раз достучаться до железного сердца не было возможности - за спиной мне в затылок дышала очередь.
Подхожу к даме - администратору, объясняю ситуацию. «Не могли бы вы, - спрашиваю, дать мне информацию о секретарских вакансиях?» «В третий кабинет с паспортом». Паспорта у меня с собой не было. Тогда она нехотя дала мне анкету, опять с теми же «компьютерными» вопросами, и стала диктовать телефоны. Почему-то таинственным полушепотом, как будто раскрывала военную тайну.
Одна вакансия, вторая. На третьей дама споткнулась: «Ой, простите. Вам это не подходит, здесь до 30 лет». Она меня видела первый раз. Я была в шубе и в шапке. В анкете вопроса про возраст не было. И вот так навскидку определить, что женщине больше тридцати, когда ей тридцать пять. Неужели мой нос, который только и виднелся из одежды, так солидно выглядит? И что после тридцати лет происходит с женщиной, что она не может быть секретарем? Обидно.
К тому же противозаконно. Если уж на бирже труда поддерживают дискриминацию по возрасту…
Почти «Сталкер»
Газетные объявления так же, как информация на бирже, создают видимость рынка труда, иллюзию, что в городе много рабочих мест. Я три месяца старательно просматривала все газеты с информацией о работе. Даже стала издалека различать их по шрифтам и дизайну.
А еще заметила, что некоторые объявления кочуют из номера в номер месяцами. Так, одно солидное предприятие, начиная с декабря, еженедельно подает объявление о наличии вакансий - в списке их около пятнадцати. Среди них - вакансия офис-менеджера, на которую я, собственно, и претендовала, отправив резюме в ноябре.
Работодатели никогда не сообщают об отказах, меня, в общем-то, не это удивляет. Я думаю - ладно, я им не подошла. Но за три месяца сколько всего резюме они получили? Неужели ни один человек не подошел? Кого вообще они ищут? Кто им нужен, Шерон Стоун или академик на должность офис-менеджера? Они весь город хотят «пропустить через свое сито»?
Но самый яркий случай в моей газетной эпопее - с объявлением про «крупную московскую компанию», которая «набирает менеджеров». Яркое, броское, оно по всем газетам ходит. Зарплату обещают от 10 до 15 тысяч!
Я позвонила, меня записали на собеседование, попросили не опаздывать. Обрадовалась - о, думаю, раз требуют пунктуальности, значит, серьезная организация! Долго думала над тем, что лучше надеть, вертелась перед зеркалом.
Мне показалось странным, когда девушка, которая ответила на звонок, попросила: «Забейте наш номер в ваш сотовый, чтоб, когда вы начнете плутать…». Я подумала - вот еще глупости, с чего бы я плутать начала? Но совет был дан неслучайно.
Сначала я козьими тропами пробиралась между гаражами, загребая снег. Бежала бегом - просили же не опаздывать. Потом вышла к какой-то заброшенной школе и с ужасом поняла, что мне сюда и нужно. Жутковатое здание - осыпающиеся потолки, рушащиеся лестницы, из потолка провода торчат вместо лампочек. Дальше-то куда? И я позвонила. «А вы по стрелочке, по стрелочке», - ответила девушка.
И действительно, стрелочки были. С незатейливой надписью: «Работа». Они вели в темный коридор: стены, покрытые зеленой масляной краской, тусклая желтая лампочка. Двери, двери - одни разбиты вдребезги, другие новые железные – видимо, в арендованных помещениях. Понимаю, что одна из них моя. Заперто. Стучу. Выглядывает девушка: «Вы на собеседование? Подождите минуту!». И снова запирает дверь на ключ.
Жду. Пять, десять минут. Тем временем подходит женщина примерно моих лет, щурится на двери - рассматривает таблички. Тоже на собеседование. Я, говорит, работаю в сфере образования, мало платят, решила уйти.
Наконец меня пригласили. Вхожу - крохотный обшарпанный кабинет. Оборванные полинявшие занавески. Стол деревянный - видимо, еще со школьных времен. И два стула - больше ничего.
Хозяйка сразу начинает громким праздничным голосом: «Сначала я расскажу вам о нашей компании! У нас дружный молодой коллектив! Возможности карьерного роста! Мы заключаем с сотрудниками договор! Но сразу должна вам сказать, что работа связана с передвижением. Рабочий день у нас с восьми до восемнадцати и в субботу с девяти до трех».
Я, было, засомневалась - каждый день по десять часов, да еще и в субботу…Но пятнадцать тысяч на дороге не валяются. Спрашиваю - а в чем, собственно, работа состоит? «Она связана с полиграфией». В каком смысле с полиграфией - нужно обслуживать полиграфические станки, продавать оборудование? «Продавать полиграфическую продукцию!» Но какую? Туалетная бумага тоже может быть полиграфической продукцией… «Нет - словари, справочники…»
И только тут до меня дошло: «Так это надо по городу по организациям ходить и предлагать книги?» «Ну да!».
В дверях я столкнулась
с дамой, которая решила уйти из сферы
образования, вспомнила, как мы с ней
делились надеждами, стоя в этом темном
коридоре. Как я бежала между гаражами,
утопая в снегу, трудоустраиваться в
«московскую фирму». Я шла и плакала... (Полный
текст статьи читайте в газете "Дзержинское
время" за 21 февраля 2008 года)
Евгения ПАВЛЫЧЕВА
Ford Puma 1516
