Встретимся на росстани
Четырех дорог.
В горле – горе острое
Пишущим пером.
Горечь Черноречия,
Черного села.
Вязкое наречие,
Памяти смола.
Горе во весь рост твое,
Острое перо…
Встретимся на росстани
Четырех дорог.
Забывай за шпалами
Вековой надлом.
Орошалось в алое
Черное село.
Связью – кровно-родственной,
Красной нитью строк –
Оборвутся остовы
Росстани дорог.
Москва, 2015 г.
***
Тишина, до галлюцинаций,
до боли в ушах.
Так считают минуты до нового дня
или ночи.
Так сплетаются в рифму, срываются
с карандаша
Воспаленные мысли и тесно
сбиваются в строчки.
До последнего знака себя
распинаешь в тетрадь
И до первой звезды, до последней
ночной электрички,
Лишь бы только не знать то,
чего никогда не узнать,
Лишь бы только не видеть того,
что сложилось привычным…
Глупо верить-надеяться-следовать-
ждать-доверять-
Признаваться-искать-изводиться-
бояться-делиться:
Глупо все, относительно, переносится
в тетрадь,
Отпечататься энным количеством
знаков на плотных страницах,
Задержаться на чьей-либо памяти
день или два
И сгореть непрочитанной книгой
с такими же рядом.
Но упрямо сплетаются в рифму
любые слова,
Хоть бессмысленны так,
как бессмысленно все,
что упрямо.
2014 г.
***
Ты одно мое спасение
Посреди чужой зимы,
В пустоте глухого севера
Не запомнить, не забыть.
Ты – оно – мое безумие
В бесконечных холодах,
На стене углем рисуй меня,
На стене и навсегда.
Ты одно мое случайное
В череде нелепых встреч.
Ты как долгое молчание,
Как насыщенная речь.
Ты как воздух – не надышишься,
Как согреться у огня,
Сочиняешься и пишешься –
Не заплакать, не обнять.
Ты безудержное нежное,
Погружаюсь при нуле
В этот океан заснеженный
Обездвиженных полей.
Застываю. Не осталось мне
Человечьего тепла,
Ночь полярная безжалостна,
Не прощалась, не звала.
Солнце замело буранами,
Не запомнить – не забыть,
Ты одно такое странное
Я не знала, если бы…
Ты одно мое доверие.
Ты равняй меня с землей,
Я вмерзаю тихо в лед.
Отпевай меня, Сиберия.
Минск – Дзержинск, 2014 г.
***
Здравствуй, очередной восход.
Им давно потерял счет.
Я – в восторге от этих стихов.
И от тысячи слов еще.
Я излишнего не хочу.
Мне тепло, если я один.
Мне хватает моих чувств.
Я же знаю: «не навреди».
Мне теперь так легко здесь.
Даже нечего рассказать.
И того, что ты есть –
Достаточно. За глаза.
Киров, 2013 г.
***
Я пропадаю на дне глубочайшего
моря.
И надо мной кубометры соленых
слез.
Здесь не достанут света маяков –
уморят,
Здесь, под водой, как под мертвой
сырой землей,
Я непреклонен, я неприкрыт,
неприкаян,
Я попадаю в глубинных течений ритм,
Но не уносит на глубоководные
скалы,
И нет надежды, что буду о них
разбит.
Только придавлен. Воды бесконечны
тонны.
Неумолимо прижало спиной к песку.
Глубоководных чудовищ немые
стоны
Множат на тысячу сотен одну тоску.
Здесь не увидишь больше родного
неба,
Не достигает отсвет знакомых звезд.
На миллионы миль окружает небыль.
На миллиарды жизней –
один вопрос…
Как попадают в такой Марианский
Желоб,
Как пропадают без вести и лежат
Под беспощадным гнетом воды
тяжелой?
Не приподняться, не двинуться,
не сбежать.
Я не хочу покидать глубину
и бездну,
Лучше исчезну со дна и лица
Земли,
Только с лица воды нелегко
исчезнуть.
Так доживают утопшие корабли:
Так же лежат и ждут своего распада,
Не забывает ветер их паруса.
Я пропадаю на дне ледяного ада.
Ты понимаешь, о чем я хотел сказать?
Дзержинск, 2014 г.
***
Это классика жанра. Я снова
играю в слова.
Без надежды и шансов в итоге
чего-нибудь выиграть.
Неизбежность. Константа.
Как правило, пропасть, провал –
Как привычная участь моих
недоигранных игр.
Обнимаю асфальт, прижимаюсь
к планете щекой.
Здесь достаточно холодно,
чтоб ненароком не выжить.
А по венам вселенная льется
горячей рекой.
Мне не нужно вселенной, мне нужно
значительно выше.
Я не верю словам. Я не слышу,
не слушаю слов.
На меня не влияют простые законы
природы.
Я опять проиграла. И мне – как всегда –
повезло.
У меня есть в составе металл самой
прочной породы.
Москва, 2015 г.
***
Чудовищ рождает холодного
разума сон.
Медленно с головой ухожу в песок.
Я обнимаю планету, сливаюсь
с землей.
Я вечная мерзлота, отморозок, лед.
Во мне отражается все, все,
кроме меня.
Кто утверждал, что планету
нельзя обнять.
Нет совершенства, придется
уметь прощать.
Не отвечать, не видеть, не знать,
молчать.
Чувствовать кожей прикосновения
космоса.
Слышать с чужих планет знакомые
голоса.
Только в себя не смотреть:
не влезай, убьет.
Что там внутри, внутри
как снаружи – лед.
Это последнее, что мог успеть
сказать.
Медленно засыпает песком глаза.
Эта планета теперь мое тело и дом.
До сердцевины добрался лед
и я стал льдом.
Н. Новгород, 2014 г.
