На протяжении последнего времени основное внимание экономистов и экспертов приковано к развитию ситуации в мировой экономике. При этом все отчетливее в глаза бросается целый ряд усиливающихся кризисных явлений. И речь идет не о локальном охлаждении экономического роста, сжатии инвестиционной и деловой активности или сокращении объемов промышленного производства в отдельно взятых странах и регионах мира.

Судя по публикуемым в последнее время данным, с высокой долей уверенности можно говорить о том, что как ключевые страны и регионы мира (США, Еврозона, Япония и т.д.), так и вся мировая экономика находятся на краю новой глобальной рецессии. При этом в силу нерешенности целого ряда структурных проблем и накопленных дисбалансов, усугубленных колоссальной по объему эмиссией со стороны ключевых ЦБ, вторая волна кризиса может оказаться разрушительнее той, что мы пережили в 2008-2009 гг.

Прекрасно понимая всю важность наблюдаемых в мировой экономике негативных тенденций, следует сказать пару слов о России. Прежде всего, в глаза бросается то, что, несмотря на все многочисленные успокоительные заверения высокопоставленных российских чиновников и особо приближенных к ним экономистов, в стране наблюдается масштабное замедление экономической активности. При этом, как показывают даже официальные данные Росстата, и так не часто блещущие высокой степенью объективности по независящим от него политическим причинам, ни о каком “ускорении экономического роста”, “выходе на устойчивую траекторию роста” и “новой фазе роста” не может быть и речи.

В результате крайне непоследовательной и зачастую ошибочной макроэкономической политики в России сложилась примитивная структура экономики, промышленного производства и внешней торговли. Речь идет о формировании так называемой двухсекторной экономики, характерной для стран третьего мира и тех государств, чья экономическая политика сделала их сырьевым придатком промышленно развитых стран. Наряду с немногочисленными, но при этом крайне рентабельными и инвестиционно привлекательными экспортно-ориентированными отраслями, генерирующими колоссальный приток валютной выручки, в России существует также огромное число стоящих на грани убытков предприятий, работающих на внутренний рынок и внутренний потребительский спрос.

Именно такая двухсекторная модель экономики сложилась в России с тем лишь отличием, что к обозначенным выше секторам добавился третий, состоящий из компаний и организаций, имеющих привилегированный доступ к “осваиванию” бюджетных средств и средств внебюджетных фондов. При этом, как показывают разоблачения последних месяцев, если назвать коммерческую деятельность ряда таких предприятий эффективной еще можно, то вот прозрачной – нет.

Закономерным итогом подобного развития дел стала масштабная деградация структуры экономики, производственного и научно-технического потенциала страны, а также социально-демографической сферы. Надо сказать, что именно эта фундаментальная слабость российской экономики и избыточная зависимость от экспорта энергоносителей и сырья обусловили нашу абсолютную неготовность к кризису 2008-2009 гг., по итогам которого Россия понесла наибольшие социально-экономические и производственные потери как в рамках G-8, так и в группе БРИК.

Этими же причинами обусловлено и наблюдаемое замедление экономической активности в РФ на протяжении последнего полугода, отражающееся в том числе в падении темпов роста ВВП, торможении роста промышленного производства, сжатии объема розничной торговли и грузооборота транспорта, а также снижении уровня жизни населения. И эти негативные явления сегодня набирают силу не в условиях кризисного 2008 года и обвального падения цен на энергоносители. Охлаждение экономики происходит в условиях крайне благоприятной ценовой конъюнктуры на международных товарно-сырьевых биржах, когда цены на североморскую нефть марки Brent устойчиво превышают отметку в 100$, чего не было даже летом 2008 года.

Снижение темпов роста ВВП с 4,5% в 4-м квартале 2010 года до 3,4% по итогам 2-го квартала текущего года и сжатие промышленного производства с 9,2 до 5,4% за аналогичный период времени не могут вызвать оптимизма. Тем более на фоне опережающего сжатия роста деловой активности в обрабатывающих производствах с 13 до 7,6% за рассматриваемый период времени и с 5,2 до 0,6% в сфере производства и распределения электроэнергии, газа и воды. Не могут обрадовать и сокращение темпов роста грузооборота транспорта с 12,3% в январе-июле 2010 г. до 4,5% за аналогичный период текущего года при одновременном замедлении роста розничного товарооборота потребительских товаров с 5,3 до 1% за аналогичный период.

Однако все эти показатели сами по себе не имеют практически никакого смысла, если они не затрагивают социальную сферу и не влияют на изменение уровня жизни. И вот здесь кроется самое большое разочарование. Впервые за последние годы мы видим не просто стагнацию и без того низкого уровня жизни подавляющей части граждан России, а падение реальных доходов населения. Пускай и не большое, всего на 1% по итогам первых 7-ми месяцев текущего года. Но по сравнению с ростом на 5,5% годом ранее оно более чем существенное. Принимая во внимание тот факт, что реальный уровень инфляции для подавляющей части граждан раза в 1,5-2 выше официально публикуемого, то спад и вовсе превышает 5-7%.

При этом еще больше скептицизма к проводимой в стране “социальной” политике вызывает неожиданное падение уровня реальных начисленных пенсий. Безусловно, для большинства экспертов и, прежде всего, самих пенсионеров никогда не было секретом, что их реальный уровень жизни стабильно и неуклонно снижался на протяжении последних 4-х лет. Однако впервые за период с конца 90-х это официально признала нынешняя власть и зафиксировала в статистике. По итогам 2-го квартала текущего года снижение пенсионных выплат составило порядка 0,6%, а в июле спад превысил 0,3%. Благодаря росту пенсий на 2,7% по итогам 1-го квартала статистическим органам удалось показать рост средних доходов пенсионеров на 1% по итогам полугодия. Однако надо учитывать, что в структуре потребительских расходов пенсионеров более 75% занимают затраты на продовольствие, оплату электроэнергии, а также услуг ЖКХ и транспорта, которые растут не на 8,5-9% (официальный рост), а на 15-20%. И, таким образом, даже прошлогоднее повышение пенсий на 34,8% не способно компенсировать ускоренный рост тарифов российских естественных и псевдоестественных монополий.

Также совершенно провальным выглядит едва заметный рост капитальных вложений организаций на 3,6% по итогам первых 7-ми месяцев текущего года на фоне роста капитальных затрат на 6% по итогам 2010 г. При этом еще в 1-м квартале 2011 г. вложения в основные фонды и вовсе сокращались на 0,8%, что на фоне падения объема капитальных затрат на 4,8% годом ранее выглядит еще пессимистичней. Достаточно сильное ускорение инвестиционной активности (+7,9%) в июле, судя по всему, спровоцировано эффектом низкой базы, т.к. в аналогичном месяце предыдущего года был зафиксирован спад на 0,5%. Еще одним фактором некоторого оживления инвестиционной активности, помимо занижения инфляции и возможных предвыборных приписок, является традиционный рост бюджетных затрат и ассигнований на реализацию крупных государственных инвестиционных проектов с имиджевой составляющей: Сочи-2014, Саммит АТЭС-2012, Универсиада-2013 и т.д.

При этом, как и прежде, хронически недофинансированными остается большинство обрабатывающих производств, транспортная и энергетическая инфраструктура, образовательная система, наука и медицина. Совокупные расходы на НИОКР и вложения в интеллектуальную собственность едва превышают 0,9% от всех нефинансовых вложений организаций и не дотягивают до 24 млрд рублей за первое полугодие 2011 г. При этом более 60% совокупных капитальных вложений приходится на нефтегазовый и химико-металлургический сектора, а также трубопроводный транспорт и спекулятивные операции на рынке недвижимости.

Как результат, хронический дефицит инвестиционных ресурсов испытывает подавляющая часть отраслей экономики, ответственных за развитие научно-технического и производственного потенциала страны, повышение конкурентоспособности российской экономики и уровня жизни граждан, а также за формирование производственного контура и ядра нового технологического уклада.

Складывается ощущение, что степень неэффективности управления экономикой страны и качество принимаемых решений достигли такого уровня, что даже беспрецедентно высокие цены на нефть и профицит бюджета не способны спасти российскую экономику от спада. И весьма благоприятная внешняя макроэкономическая конъюнктура, которая даже в условиях снижения суверенного кредитного рейтинга США и нестабильности на финансовых рынках остается лучше ситуации лета 2008 года, не способна оживить производственную, инвестиционную и потребительскую активность.

В числе основных факторов, сдерживающих рост российской экономики, следует отметить произвол российских естественных и псевдоестественных монополий, стремящихся, насколько можно судить, переложить неэффективность своего собственного менеджмента и низкую рентабельность на плечи простых граждан и бизнеса за счет ускоренного повышения тарифов на свои услуги.

При этом практически нет никакой реакции и реальных действий со стороны антимонопольных органов. Такое чувство, что все ограничивается многочисленными заявлениям и возбуждением дел об административных правонарушениях. А снизить уровень монополизации ключевых отраслей экономики никак не получается. Наиболее наглядно об этом свидетельствует разразившийся летом 2011 года топливный кризис, спровоцированный, судя по всему, действиями крупнейших нефтепереработчиков и оптовых топливных компаний, практически одновременно поднявших и зафиксировавших на одинаковом уровне отпускные цены в целом ряде регионов.

Также крайне негативное воздействие на уровень экономической и инвестиционной активности оказывают непродуманная денежно-кредитная и налогово-бюджетная политика, которые искусственным образом сдерживают развитие национальной банковской системы, формирование долгосрочных инвестиционных ресурсов и ограничивающих доступность кредитных ресурсов. Закономерным итогом проводимой в России экономической политики стало снижение развития научно-технического и производственно-технологического потенциала, ограничение роста человеческого капитала и деловой активности, подавление инновационной деятельности и деградация структуры экономики.

Судя по всему, в настоящий момент мы имеем дело не с временным охлаждением экономики, а с самоусиливающимся спадом, усугубляемым нарастающей деградацией структуры экономики. Мы наблюдаем ситуацию, когда очередная “нефтяная доза” не в силах снять “ломку” в экономике России, а рост цен на нефть не способен спасти от неэффективного управления экономикой и непрерывно возрастающей монополизации и коррупциногенности экономических отношений. Без серьезнейших изменений ситуация будет только ухудшаться, ставя экономическое развитие России и благосостояние граждан в еще большую зависимость от цен на нефть, иностранных кредитов и притока спекулятивного капитала. А в условиях нарастающей нестабильности в мировой экономике это, по сути, означает автоматическое признание своей недееспособности со стороны нынешнего экономического руководства и поражение России в системе глобальной конкуренции.

Владислав Жуковский,

аналитик ИК «Риком-Траст»

Опубликовано на finam.ru

(в сокращении)