Наконец, свершилось. Президент выбран, и даже в первом туре. Он получил более 63 процентов. Правда, во многих больших городах он не дотянул до пятидесяти. В Москве, например, Путин получил всего 48 процентов голосов. Выборы, конечно, не были ни чистыми, ни честными. Об этом все знают, особенно те, кто проворачивал всякие карусели.
Скорее всего, знает это и Путин. Только страхом перед своим народом можно объяснить то, что в эти дни Москва была буквально напичкана войсками и военной техникой. Сторонников Путина свозили со всей нашей необъятной страны, даже самолетами. Представляете, сколько денег это нам стоило? Наверное, хватило бы еще на одно повышение пенсий. Спрашивает журналист на участке незамысловатого мужичка:
– Вы откуда?
– Да я из Томска.
– А по какой надобности в Москве?
– Да голосовать сюда привезли нас целый вагон.
– А почему не дома голосуете?
Мужчина пожимает плечами (интервью брал корреспондент «ЭХО Москвы» и одновременно снимал на камеру). Да плохо ли томчанину? По Москве погуляет, президента на Манежной площади поприветствует, увидит его скупую мужскую слезу. Кстати, о слезе. Вдова одного из погибших на подводной лодке «Курск» заметила, что президент не плакал по погибшим. Не видели его скупые мужские слезы и по погибшим детям Беслана. А тут ведь не только заплачешь, зарыдаешь: вот она, власть, по-прежнему в его руках. И никто не рыпнется.
Ну, а те, кто рыпаются… Перед началом митинга оппозиции на пятьсот его участников было уже пятьсот полицейских в полном боевом обмундировании. Народ прибывал, прибывали и полицейские в обмундировании для уличных боев. Минуя металлоискатели, проходили какие-то рослые парни, дружинники. ОМОНу явно хотелось драки, а может, не хотелось, но начальство приказало. Но митинг (собралось уже около пятнадцати тысяч человек) шел мирно. Выступали ораторы, требовали все тех же перевыборов Думы, а после анализа нарушений на президентских выборах, если их очень много, то и второго тура президентских. Романтики, прямо скажем, свои требования они провозглашали оцепленные несколькими рядами ОМОНа, а рядом все переулки были забиты машинами с военными и автозаками (автобусами, на которых возят заключенных).
В это время на Лубянской площади, на которую часть оппозиционеров во главе с Лимоновым пришли без санкции властей, омоновцы уже орудовали вовсю: били своими тяжелыми ботинками в лицо, полосовали дубинками, бросали в автозаки. А между тем по Тверской спокойно, без всякого разрешения маршировали нашисты в сторону Манежной площади, где второй день гуляли сторонники Путина, и никто их не прогонял. По наблюдениям москвичей, вся полиция Москвы была в этот вечер на Пушкинской и Лубянской площадях и прилегающим к ним станциям метро.
Но и на Пушкинской омоновцы ждали не зря. Официальный митинг закончился, но несколько тысяч человек решили еще остаться поговорить. С ними остался депутат Госдумы Илья Пономарев. Чтобы придать продолжающейся горячей беседе законную основу, Пономарев объявил в мегафон, что идет просто встреча избирателей с депутатом. Да плевала наша доблестная полиция на депутата! Тут же начались разборки, избиения, лидеров бросили в автозаки, остальных силой оттеснили в метро, где, естественно, началась давка.
В своей ли стране я живу, думала я вечером пятого марта, наблюдая за происходящим в сетевизоре «Эха Москвы», читая репортажи с мест событий на сайте газеты «Коммерсант», которые так же сопровождались кадрами с митингов, московских улиц, разглядывая фотки на других сайтах. Ведь нашему телевидению все это показывать запрещают, мы можем только любоваться на скупую мужскую президентскую слезу.
Почему в отличие от митингов на Болотной и улице Сахарова полиция вела себя столь жестоко и бесцеремонно? Может быть, это был ответ нового президента оппозиции. Может, и обещанный диалог с ней он тоже намерен вести с позиции силы? Всенародная поддержка и победа в первом туре ему это позволяют. Впрочем, если проанализировать его даже официальный результат с учетом явки, то нет этой всенародной поддержки. И что же он будет делать с 30 процентами населения, которые за него не голосовали?
Высокий процент, отданный за президента, позволяет ему проводить самые непопулярные, но необходимые стране реформы. А мы все проголосовали за что? За стабилизацию. Что нам сегодня стабилизировать: нищенские пенсии, развалившееся здравоохранение, в которое, судя по официальной информации, вкладывают огромные средства, а воз и ныне там, черные дыры ЖКХ, почти половину населения, которое живет ниже прожиточного уровня. Это мы будем стабилизировать.
Ни одна не только развитая страна, но и страны третьего мира не делают сегодня ставки на стабилизацию, напротив, наращивают темпы производства. В. Путин тоже пообещал за время своего правления вывести страну по развитию экономики на пятое место среди развитых стран. Куда там! Нам на пятки уже наступают Индия, Бразилия. Не говоря о Китае. Но может, Путин думает еще лет двадцать править страной. Думается, россияне не позволят. Этого он боится?
Ольга Цуккер
