Дело в том, что еще в прошлом году Минздрав РФ утвердил новый порядок работы службы «03», а 1 января 2014 го- да министерский приказ вступил в силу. И с этого дня «скорая медицинская помощь» официально перешла на новый «режим» работы: теперь в одних случаях бригады могут торопиться на выезд, а в других вправе и повременить. Так что если раньше, задерживаясь на пути к больному, «скорая» фактически нарушала закон, то теперь она имеет на это вполне законное право. И может ехать к больному сколько угодно долго.

Приказ Министерства здравоохранения поделил помощь на два вида – экстренную и неотложную. Говоря по-простому, на более и менее срочную. Какая из них должна приехать быстрее, ответить не так-то просто. Во всяком случае, с филологической точки зрения. Спросите любого «языковеда», и он вам ответит, что «экстренный» и «неотложный» – это синонимы. И значат одно: «то, что откладывать нельзя, что не допускает промедления». То же самое скажут и словари. Правда, здесь русский язык вступает в противоречие с языком чиновничьим, который, как известно, очень далек от человеческого.

Для чиновников разница очевидна. «Скорая медицинская помощь в экстренной форме, – объясняют в Министерстве здравоохранения области, – оказывается при угрожающих жизни состояниях, беременности и родах».

А вот неотложная помощь «оказывается в тех случаях, когда угрозы жизни нет» и, выходит, больной может подождать. В какой помощи нуждается больной, решает диспетчер службы «03» – при поступлении звонка он устанавливает симп- томы заболевания. Если состояние позвонившего представляет угрозу жизни, к больному выезжает «экстренная скорая» – «любая свободная бригада скорой помощи», как пишет в ответ на наш запрос Министерство здравоохранения. Остальные захворавшие, те, которым, по мнению диспетчера, здоровье позволяет дождаться «неотложки», вынуждены будут ее ждать. К ним, если верить Мин-здраву, приезжает та же «экстренная» бригада скорой помощи, но только «при отсутствии вызовов для оказания помощи в экстренной форме». То есть та, что свободна. А если таковых нет, придется ждать дежурного врача поликлиники.

В общем, если пациенту повезет, его в конце концов кто-нибудь да «навестит».

Однако будьте готовы к тому, что ждать придется долго. Вне зависимости от того, к «экстренным» вызовам отнес диспетчер ваш зов о помощи или только к «неотложным». Потому что «временного» норматива, который обязывал бы «скорую помощь» приезжать в течение строго определенного времени, нет. Во всяком случае, Министерство здравоохранения Нижегородской области ответило, что «такого норматива не существует». Зато поведало, что есть «норматив места расположения и территории обслуживания станции скорой помощи с учетом численности и плотности населения, особенностей застройки, состояния транспортных магистралей, интенсивности автотранспортного движения, протяженности населенного пункта и 20-минутной транспортной доступности».

Если попробовать расшифровать эти словесные ребусы, получится, что станция скорой медицинской помощи должна располагаться так, чтобы машина с красным крестом могла добраться за 20 минут до пациента. Однако это вовсе не значит, что «скорая» бригада примчится к нему в урочное время. Транспортная доступность не ускорит приезд медбригады, если ехать на вызов просто-напросто некому. Ждала, пока не дождалась…

То, что государственным учреждениям здравоохранения не хватает докторов, давно не новость. Во всяком случае, большинству дзержинцев, которым приходится время от времени посещать городские поликлиники, об этом рассказывать не надо. Они знают по себе, каково это, когда медучреждение испытывает «кадровый голод». Куда делись доктора из поликлиник? Скорее всего, разбежались по частным центрам. У них в этом смысле гораздо больше возможностей, чем у докторов «скорых». Поговаривают, правда, что они тоже нашли себе применение и, не выдержав нечеловеческих условий труда, из Дзержинска сбежали в Москву. Там, может, и работы больше, но и зарплата – не дзержинская.

В общем, так или иначе, наравне со всеми госмедучреждениями «голодает» сегодня и Дзержинская станция скорой медицинской помощи. И это для дзержинцев тоже известно – отсутствие медиков сказывается на «реактивности» бригад, которые часто задерживаются (во всяком случае, очень хочется верить, что виной опозданиям не душевная черствость) и иной раз готовы «обслужить» пациента, не приезжая к нему домой, – дать врачебный совет по телефону.

По официальным данным, из 34,5 «врачебных» ставок на Дзержинской станции скорой медпомощи занято 17 – не хватает ровно половины докторов. В большом дефиците и фельдшеры – из 189,5 ставок занято только 136.

На линию ежедневно выходят 18 круглосуточных бригад. А это, если руководствоваться нормативами приказа о скорой помощи, который действовал в нашей стране до января 2014 года, ничтожно мало. Согласно прежнему приказу, на каждые 10 тысяч населения необходима 1 бригада «скорой». Нетрудно сосчитать, сколько их, по идее, должно бы быть в Дзержинске, где живут около 250 тысяч человек, и сколько бригад не хватает. В общем, скорой медицинской помощи и докторам, работающим в ней, впору самим звать на помощь.

Вероятно, похожая ситуация складывает со «скорыми» по всей стране, раз уж правительство решило «узаконить» то, что до недавнего времени считалось недопустимым. Коль уж докторов не хватает, решили в Минздраве, значит, нужно позволить им самим делать сложный выбор, пугающий своими последствиями, – когда торопиться, а когда нет.

Очевидно, что ситуацию приказ о новом порядке оказания медпомощи точно не исправит и кадрового голода не утолит.

Тогда для чего и для кого нужен был такой документ? Кого пытается обмануть, с кем заигрывает Минздрав? Ведь ни пациенты, ни медики давно не питают иллюзий относительно «качества и доступности» современного здравоохранения. В пострадавших – пациент

Сегодня об этом, наверное, уже мало кто помнит. Но Нижегородская область новаторскую идею о разделении скорой помощи на экстренную и неотложную начала внедрять еще два года назад. Участниками областного пилотного проекта несколько городов области, в том числе и Дзержинск, стали еще в 2012 году. Получается, тот приказ, который утвердил Минздрав в прошлом году, фактически действовал уже давно. Министрам нашего здоровья осталось лишь «де юре» закрепить на бумаге то, что уже давно происходило «де факто»?

Как тогда рассказал в интервью нашему корреспонденту руководитель отдела мониторинга организации медицинской помощи населению Дзержинска и Володарского района Владимир Карпов, целей у перераспределения обязанностей между «скорой» и поликлинической службами (к которому мы пришли теперь) две. Одна из них – разгрузить службу «03». Если обслуживание взрослых пациентов, нуждающихся не в экстренной, а именно в неотложной помощи, на себя возьмут поликлиники, рассуждал тогда Владимир Константинович, то нагрузка на бригады «скорой» уменьшится. А это приведет к тому, по его мнению, что они будут приезжать на вызов быстрее. Вторая задача проекта – привести количество вызовов к федеральному нормативу. Ведь перебор, как рассказал тогда Владимир Константинович, с одной стороны, дорого обходится бюджету, а с другой – не позволяет службе «03» работать в нормальном режиме, без сбоев. Но…

О том, к каким последствиям в конечном итоге приведет новый приказ о порядке оказания медицинской помощи, вступивший в силу в этом году, мы можем только догадываться. Во всяком случае, тот пилотный проект, на который еще 2 года назад возлагались большие надежды, исправить ситуацию не смог. Все его «прелести» дзержинцы уже испытали на себе: у медиков «скорых» работы не убавилось, перемен в лучшую сторону не заметили и пациенты. Однако чиновникам этот очередной эксперимент над здравоохранением оказался по сердцу. И своим приказом о порядке оказания скорой медицинской помощи,  вступившем в силу в этом году, они распространили этот опыт по всей стране. И все это под разговоры об эффективности и доступности. Кстати, в связи с выходом в свет нового приказа Минздрава многие пациенты теперь всерьез опасаются, что разделение «скорой» приведет к тому, что доктора вообще перестанут торопиться на вызовы, ссылаясь на занятость.

И когда со временем, уж простите за черный юмор, «поголовье» пациентов нашей страны сократится само собой, проблема исчерпает себя. Цена молчания

А что Светлана Александровна? Медики приехали к ней. Пусть не так скоро, но помощь ей оказали.

Получается, зря жаловалась? Да нет, не зря… Если слово «пациент» происходит от французского слова «терпение», не надо понимать это буквально.

После разговора с читательницей «Дзержинское время» затеяло своеобразное расследование. Да только путь к информации сегодня неблизкий. Медики не слишком словоохотливы – очевидно, боятся вышестоящего начальства.

Информация журналистам «выдается» только с позволения Министерства здравоохранения области.

Говорят, что шила в мешке не утаишь. Но наши чиновники верят, что это возможно. И, надо сказать, очень часто у них это получается. Пусть все знают, что плохо, главное – об этом не говорить вслух и не признаваться в этом журналистам. Не раскачивать, как принято говорить сегодня, «лодку стабильности». Такова чиновничья логика. А цена такого молчания какова?