Анонимное письмо, которое написали, по всей видимости, врачи дзержинской БСМП, пришло в редакцию «Дзержинского времени» накануне новогодних праздников. В нем на семи листах говорилось о том, какие изменения произошли в больнице после прихода на пост главного врача Михаила Гуткина, об увольнении заведующего травмой Воронова и заместителя главного врача по хирургии Сабаури. Там было изложено много чего, но мы всегда с большим сомнением относимся к анонимкам. А потому опубликовали письмо только в Интернете. Очень надеялись, что авторы выйдут на нас и захотят пообщаться лично, но этого не произошло, как не стал говорить с журналистами и сам главный врач БСМП.

Впрочем, мы прекрасно понимаем, что проблемы в современной «бесплатной» медицине сегодня огромные. Пишем о них часто, пытаясь вывести чиновников от здравоохранения на диалог. Пока у нас этого, скажем честно, не получилось. Разговор носит односторонний характер – мы говорим об очевидных проблемах, нам говорят, что их нет. Вот и по мотивам анонимного письма с нами согласился открыто поговорить лишь бывший глава администрации поселка Ильино Илья Огородцев, которому пришлось столкнуться с нынешним главным врачом дзержинской БСМП Михаилом Гуткиным, когда тот еще руководил Володарской районной больницей. Впрочем, наш разговор получился, скорее, не о роли личности, а об оптимизации системы здравоохранения Нижегородской области в целом. И мы очень надеемся, что разговор этот продолжится. Ведь сегодня нашей медицине самой нужна экстренная помощь.

– Когда встал вопрос о смене главного врача Володарской ЦРБ, он был, в общем-то, единственный в районе специалист, на которого можно было сделать ставку, так как он зарекомендовал себя отличным хирургом. Тогда полномочия по здравоохранению частично были в районе, а потому глава местного самоуправления Владимир Ополченцев рекомендовал на эту должность именно его. И все ничего, если бы не начавшаяся оптимизация. Когда здоровье людей в высоких кабинетах принялись мерить рублем, то на местах этот подход довели до абсурда. Вместо того, чтобы говорить, что так нельзя делать и есть гораздо более действенные методы измерения эффективности работы больниц и поликлиник, руководители начали оптимизировать больницы, сокращая персонал или заставляя врачей работать практически за бесплатно.

В Володарском районе сначала хирург ушел, потому что не смог работать в таких условиях, потом участковые терапевты побежали. Причем это были доктора высшей категории, к которым народ до сих пор ходит за советом, так как оставшимся после этой оптимизации либо не доверяют, либо они просто не способны оказать консультативную помощь. А уходили потому, что, по отчетам, средняя зарплата была приличная – около 30 тысяч руб., но человек за эти деньги работал не на одной работе, а фактически на двух. И, соответственно, не каждый на это был готов. Просто даже в силу медицинской этики, так как не может врач оказывать квалифицированную помощь, если нет сил из-за переработки и он может совершить ошибку. Поэтому часть врачей приняла решение уволиться. И я считаю, что это вина руководства, в первую очередь.

У меня есть ответ из прокуратуры, куда я обратился еще когда был главой администрации Ильино. И прокуратура ответила, выдала главному врачу ЦРБ представление об устранении нарушений нормативов. Терапевтов должно было быть пять, а имелось всего три.

С учетом того, что кто-то из них мог быть на больничном или отсутствовал по другим объективным причинам, работало вживую двое. Естественно, такое положение вещей не могло обеспечить людям качественной помощи. И это мы еще не говорим об узких специалистах. Между тем район, где проживают 70 тысяч человек, дошел до того, что у нас не было эндокринолога в принципе, не работал рентгеновский аппарат. И, наверное, это неправильно с точки зрения именно руководителя. Он должен был об этом кричать в коридорах власти, но его все устраивало.

Оптимизация коснулась не только районной больницы, но и поликлинических отделений. Зачем нам нужна поликлиника в Мулино? Там же есть военный госпиталь, вот пусть он и обслуживает население. Только забыли, что около половины жителей здесь уже давным-давно стали гражданскими, а им где-то нужно лечиться. А военный госпиталь в силу ведомственной принадлежности не имел права их принимать. И людей отправляли лечиться за 30 километров в районную поликлинику, то есть они даже не могли на месте элементарную помощь получить. Мало того, идя путем оптимизации, Гуткин сократил и скорую помощь, осталась одна подстанция. И люди стали ожидать неотложку по восемь-десять часов, то есть никакой скорой помощь уже не являлась.

– Но оптимизация была везде, не только в Володарском районе.

– Государственная политика заключалась в том, что в небольшом населенном пункте должен быть врач общей практики, к которому ты можешь прийти, и он тебе скажет, куда дальше – к эндокринологу или хирургу, которые должны быть в штате районной больницы. То есть срочную помощь он оказать сможет, и у него есть для этого весь необходимый запас медикаментов. А у нас же как поступили? Поликлинику закрыли, а про врача общей практики просто забыли.

И стартовала оптимизация здравоохранения в Володарском районе именно с повсеместного сокращения и приписок показателей. Это стало ясно, когда началась всеобщая диспансеризация. Не идет народ? Тогда мы просто припишем, что полторы тысячи человек прошли диспансеризацию в этом году. Так у многих моих знакомых в карточках появлялись записи о том, что они обращались в поликлинику и даже прошли диспансеризацию в то время, когда они даже не жили здесь.

Не каждый врач соглашался с такими методами работы. Но у Михаила Рудольфовича очень жесткая политика на этот счет: либо вы работаете по моим правилам, либо не работаете совсем. И когда мы его уже пригласили на Земское собрание для объяснений, он и на встречу с районными депутатами приехал только с четвертого раза, после того, как на этом настоял прокурор. Он просто игнорировал мнение руководства района. А люди уже начинали ему задавать вопросы, почему не могут получить элементарной помощи. Ведь даже при устройстве ребенка в детский сад выдается список обследований, которые нужно пройти. Я точно в цифрах не вспомню, но, грубо говоря, только два из десяти можно было пройти в районе, все остальные, к примеру, в Дзержинске.

И не всегда бесплатно. Без обследования ребенка в сад не возьмут, а оно выливалось в копеечку, что не каждый мог осилить.

– А больница при Михаиле Гуткине была отремонтирована?

– Была, по отчетам, даже очень хорошо отремонтирована. Но если кому-нибудь, кто имеет хотя бы элементарные знания в строительстве, сказать, что на двухэтажное здание 10 на 15 метров потрачено 17 миллионов рублей, то он честно подумает, что оно категорически преобразилось. Вот только почему-то капитальный ремонт, на который были деньги потрачены, не затронул кровлю. И она в следующем году потекла, испортив даже тот ремонт, который был. Я минимальную практику в строительстве имею, поэтому понимаю, что за 17 миллионов можно было новое здание возвести. На практике же ремонт был сделан по такому принципу: лояльные врачи получили новые двери и окна в свои кабинеты, а нелояльные не получили ничего, кроме того, что им покрасили старые двери и окна, чтоб уж совсем кабинеты не выбивались из общей массы.

Я помню, как в своем детстве запинался за уголок на лестнице, когда ходил к стоматологу. После вложения 17 миллионов я продолжал запинаться за этот же самый уголок. Наверное, это о чем-то и говорит. Никакого там капитального ремонта не было. Но мало того, деньги выделили не только на ремонт поликлиники, но и порядка 80 миллионов ушло на стационар. По отчетам его сделали весь, а по факту только два этажа и то, на мой взгляд, с нарушениями. Сами посудите, в больнице подвесной потолок запрещен, либо разрешен только такой, который можно полностью погрузить в воду, чтобы его вымыть. А вот когда обычный подвесной потолок вешается там, где растет грибок, то есть плесень, это совсем плохо. Тем самым проблему не решают, а просто ее скрывают. Потому из стационара многие врачи и уходили, что не хотели нести ответственность за операции, которые проводились в помещениях, где на потолке живет грибок.

– Что же районные и областные власти, не видели проблемы?

– Мы приехали с этими фактами к Дмитрию Сватковскому. На тот момент у нас уже были документы из Счетной палаты о том, сколько денег выделено больнице на ремонт. Рассказали и про зарплаты врачей. А он на это только возмутился. Сказал, быть такого не может, у вас средняя зарплата, по отчетам, 33 тысячи, а врачи высшей категории должны получать еще больше. Тогда показали ему зарплатные листочки, по которым доктор получал 18 тысяч максимум. На тот момент, кстати, главный врач долго не выплачивал еще и региональные надбавки. У многих накопилось уже по 70 – 100 тысяч рублей, потом они получали их через суд.

Нам удалось все-таки убедить Дмитрия Валерьевича в том, что он должен приехать на место, посмотреть, как дела обстоят в действительности, а не по отчетам. Он даже попросил меня предоставить справку, на что обратить внимание. Вот только парадокс в том, что после того, как он съездил, на собрании актива района мне в глаза было сказано, что у нас в районе совершен прорыв в здравоохранении, и не хотелось бы, чтобы некоторые пытались такого передового специалиста окунать в грязь и клеветать на него. Тогда я и узнал, что господин Сватковский сделал все ровно наоборот, так как справка моя содержала одно направление, а он ходил поперек, то есть просто не увидел нарушений.

Спустя полгода после этого столкнулся с проблемой лично глава района. Ему нужно было, кажется, супругу показать специалисту, который обязательно должен быть в поликлинике, но его не оказалось там в принципе. То есть он как бы был, табличка даже на двери была, но живого человека на должности не было. И тогда глава района позвонил напрямую главному врачу, а тот послал его в Дзержинск. Со словами, что, мол, денег у тебя нету, что ли. После этого глава обозлился, попытался даже вновь поднять тему, но ему был ответ однозначный: «Гуткин молодец, так что прекращайте, проверяли уже, вы тогда молчали».

– Как все-таки Михаил Гуткин покинул Володарскую ЦРБ?

– Его правоохранители за какую-то мелочь поймали. Вроде какой-то штраф заплатили за счет больницы, хотя выписан был на физическое лицо. Но Михаила Рудольфовича перевели в Сергачскую районную больницу. Потом оказалось, что ей тоже были выделены бюджетные средства на оптимизацию и улучшение материальной базы. Но закончилась его работа буквально тем же, чем и в Володарском районе, все специалисты по сторонам разбежались. Улучшения вроде есть, но вряд ли они совпадают с тем объемом средств, которые были потрачены.

О том, что Михаил Рудольфович возглавил Больницу скорой медицинской помощи в Дзержинске, я узнал в прошлом году. У меня много знакомых врачей работало в БСМП, и с прискорбием могу констатировать, что практически все они ушли оттуда. Причем то анонимное письмо, которое люди написали, как под копирку совпадает с тем, что отправили в область врачи Володарской больницы. При этом вряд ли люди знакомы между собой. Но причины недовольств и последствия управления главным врачом совпадают один в один. Его политика не меняется и воплощается в жизнь во всех больницах.

– И как думаете, прислушаются сегодня к жалобам врачей?

– Михаил Гуткин стал главным врачом в бытность министра здравоохранения Карцевского, и плотно взаимодействовал со Сватковским, поскольку тот курировал здравоохранение. И во всех этих мероприятиях по решению вопросов с недовольными специалистами сам Сватковский принимал участие и пытался решить их, но очень неуклюже. Поэтому я думаю, что какими-то преференциями у Сватковского он пользовался, но к моей большой радости тот сегодня не имеет никакого отношения к здравоохранению. Поэтому сомневаюсь в перспективах Михаила Рудольфовича на поприще оптимизации дзержинской БСМП, думаю, что с приходом нового руководства области ситуация будет меняться.