Движение военно-исторической реконструкции появилось в России относительно недавно – в начале девяностых годов. И буквально за полтора десятилетия оно вовлекло в себя тысячи людей, стремящихся воссоздать дух той или иной исторической эпохи.
Есть реконструкторы и в нашем городе. Один из дзержинских активистов движения, воссоздающего события Великой Отечественной войны, – Денис Моторин – рассказал корреспонденту «Дзержинского времени» о своем увлечении.
Организация
Каждый «правильный» реконструктор (самодеятели, именуемые покемонами, не соблюдающие исторические реалии, – не в счет) относится к тому или иному клубу. В частности, дзержинцы состоят в объединении НОВИК (Нижегородское Объединение Военно-исторических Клубов), возникшем в Нижнем Новгороде в 1996 году и официально внесенном в общероссийский реестр в 2006 году. К сожалению, своего клуба в нашем городе пока нет. Да и самих реконструкторов, устремивших свой взор на сражения самой страшной в мировой истории войны, у нас не так уж много – трое активистов и двое сочувствующих (так принято называть людей, которые просто увлечены реконструкцией, но не готовы, скажем, ради поездки на игру в Москву отменить личные дела).
Изначально члены НОВИК занимались Наполеоникой – воссозданием событий войны 1812 года, и на битвы Великой Отечественной войны не замахивались. Этот «пробел» объясняется весьма просто: в начале-середине девяностых еще была сильна так называемая линия партии, посему получить поддержку со стороны местных властей при проведении «сомнительных мероприятий» было просто невозможно. Кроме того, мало кто соглашался изображать при инсценировке баталий солдат вражеской армии…
Однако в 2000 году массовые всероссийские реконструкции сражений Красной армии с войсками фашистской Германии начали проводиться в Москве, а с 2005 года к ним подключился и НОВИК.
Кадры решают многое
Примечательно, что среди реконструкторов есть люди самых разных профессий и возрастов. Объединяет их одно – любовь к истории.
Как рассказал Денис, встречаются на мероприятиях и убежденные «фашисты». Однако таких людей среди реконструкторов немного и ведут они себя подобающе: никого не агитируют, исторические реалии соблюдают и выкрикивать оскорбления в адрес соседей самых разных национальностей себе не позволяют. Однако ж «воевать» на стороне «красных» они не согласятся.
Есть и убежденные коммунисты, которые всегда изображают красноармейцев, в крайнем случае – солдат царской армии на Наполеонике. Одевать белогвардейскую или фашистскую форму они не станут. Да, реконструкция, да, игра, но убеждения есть убеждения, и с ними организаторы считаются.
В основной же своей массе реконструкторы – люди нейтральные, не придерживающиеся взглядов, мешающих им оживлять историю. Они понимают, что нельзя вечно хранить в памяти зло, которое исказит историю. Поэтому вчерашний «офицер-красноармеец» сегодня с легкостью переодевается в форму рядового Вермахта и продолжает «сражение». Так сказать, не идеи ради, а правды для.
Матчасть
По словам Дениса Моторина, одна из главных составляющих реконструкции – аутентичность, то есть максимальное соответствие сценария событий и облика участников историческим реалиям. Однако, если изучить историю и написать план мероприятия под силу многим увлеченным людям, то вот с материальными деталями дело обстоит куда сложнее.
Например, самая минимальная сумма, которую нужно потратить на изготовление формы советского бойца времен ВОВ, – три-пять тысяч рублей.
Вот и исхитряются реконструкторы, буквально по крупицам собирая обмундирование: ищут на развалах, покупают у антикваров, шьют на заказ… Казалось бы, в наше время рыночных отношений за деньги можно найти и сделать практически все. Ан нет, например, диагоналевой хлопчатобумажной ткани, из которой шились солдатские гимнастерки образца 1941 года, в общедоступной продаже не встретишь. Ну разве что кто-то из бывших военных распродает бывшее же имущество войскового склада… Но даже если и посчастливится приобрести отрез столь редкого в наши дни материала, еще нужно найти портного, который сумеет сшить форму в полном соответствии с выкройками давно ушедших лет.
Еще сложнее обстоит дело с формой немецких солдат и офицеров. На нее идет дорогостоящее сукно, да и пошив куда сложней красноармейской. Плюс – масса всяческих «аксессуаров» в виде нашивок, знаков различия… В общем, стоит летний вариант мундира гитлеровского офицера около десяти тысяч.
Если учесть, что у настоящего ценителя реконструкции имеется по три, а то и пять полных комплектов различного обмундирования, то понятно, что он человек увлеченный и явно небедный.
Конечно, есть у некоторых реконструкторов и настоящая форма, добытая ценой немалых затрат времени и денег. Однако такие раритеты при проведении баталий не используют, уж слишком они дороги для ценителей, ибо хранят в себе частичку прошлого, подлинный дух минувшей эпохи…
Еще сложнее ситуация с оружием: подлинную винтовку Мосина или ППШ, пригодные для стрельбы холостыми патронами, можно взять только на киностудиях. Это стоит недешево. Опять же правовая сторона: транспортировка, хранение и применение этого «оружия» сопряжены с оформлением кипы документов и опять-таки требуют времени. Вот и приходится местечковым реконструкторам использовать исключительно макеты, с завистью оглядываясь на своих московских и питерских коллег.
Так уж повелось, что наград на «фронт» реконструкторы не надевают. И дело тут не только в их привычной бережливости, но и в законодательстве, согласно которому незаслуженное ношение государственных наград запрещено. Пусть и в целях создания полноты картины, пусть и на игре – нельзя!
Отличительные знаки типа «Ворошиловский стрелок» или «Паращютист» – пожалуйста. Но и тут соблюдается справедливость: чтобы получить право носить «Парашютик», человек должен совершить несколько прыжков в спортивном аэроклубе.
Битва
Начинается постановка того или иного исторического события с изучением первоисточников написания сценария. Этим занимаются, как правило, руководители клуба, который организует мероприятие. Именно они перелапачивают в архивах тысячи страниц исторических хроник, дабы максимально точно воссоздать ход битвы.
Однако доскональное изучение исторических реалий еще не дает возможность провести реконструкцию в том виде, в котором хотелось бы. Сценарий в любом случае придется «подгонять» под имеющуюся технику (ее арендуют в подмосковной Кубинке), под пиротехнику, которая будет имитировать взрывы…
Кроме того, необходимо получить разрешительные документы от множества инстанций; заручиться поддержкой местных властей, которые обеспечат присутствие пожарных, милицейского оцепления, врачей…
И лишь после соблюдения всех формальностей по городам и весям нашей страны разлетаются приглашения на реконструкцию битвы. А уже непосредственно перед ней начинается осмотр личного состава на предмет аутентичности формы, наличия недопустимых элементов. Например, исторически неверный фасон кителя – это повод не допустить человека на поле брани. Снимаются современные часы, украшения. Даже очки желательно иметь похожие на те, что выпускались в сороковых годах прошлого столетия.
Несмотря на все материальные трудности и бюрократические проволочки, реконструкция как в России в целом, так и в Нижегородской области, в частности живет и процветает. Вот недавно власти отдали под клуб Никольскую башню Нижегородского кремля. Там будет создан музей, в котором знающие люди смогут привлечь в свои ряды молодежь.
9 Мая в Сарове впервые в нашей области пройдет реконструкционное мероприятие. Значит, есть люди, которые готовы тратить время, силы и деньги на воссоздание истории, а значит жива и память…
Евгений Павлычев
