Она родилась в городе Бильбао, который называют жемчужиной северной Испании, в ноябре 1926 года. Кроме Авроры (кстати, на самом деле нашу героиню зовут Аурора, но на русский манер все именуют ее Авророй, и для самой женщины это стало привычно) в семье росли еще двое ребятишек – Мануэла и Луис. Мать, что не редкость по тем временам, была домохозяйкой, отец – рабочим. Словом, обычная, дружная семья, со своими радостями и трудностями. Жили спокойно и размеренно, пока не наступил 1936 год и глава семейства не попал под безжалостные жернова репрессий Франсиско Франко. Вначале диктатору еще пытались сопротивляться, но бунт привел лишь к незначительным успехам, а затянувшаяся кровопролитная гражданская война окончилась победой генерала Франко. Мануэль Лавин был коммунистом (что интересно – единственным среди братьев в его семье) и за свои политические взгляды оказался в тюрьме. 

Страшные были времена, испанцы старались спасти если не себя, то хотя бы детей. В основном маленьких беженцев принимали Франция, Бельгия, Великобритания, Голландия и Мексика. Много детишек привезли и в СССР. И если в других странах их в основном забирали в приемные семьи, то в Советском Союзе убежищем для ребят становились детские дома, но не обычные, а особого назначения. Из них большая часть находилась на территории РСФСР, несколько – на Украине. Так было и с детишками из семьи Лавин. Старшая дочь – Мануэла – осталась с матерью, а Аврору, которой в 1937 шел 11-й год, и Луиса вместе с другими юными беженцами вывезли сначала в Ленинград (ныне – Санкт-Петербург). 

«Как сейчас помню, мы по очереди шли в баню. Пока одни мылись, другие смотрели фильм «Чапаев», – с улыбкой рассказывает Аврора. – Затем нас распределили по санаториям в Крыму. А уж после отдыха всех отправили по детским домам. Мы с Луисом попали в Киев. Там был самый маленький детский дом, в Одессе и Харькове – намного крупнее. Испанских ребятишек встречали тепло, по-доброму, хорошо кормили и одевали. Здесь было свое хозяйство. Те несколько лет, что мы там прожили, вспоминаются только с положительными эмоциями.»

Конечно, привыкнуть к русской речи и холодным зимам теплолюбивым испанцам оказалось непросто. Но, впрочем, и не так тяжело, как казалось.

 

Аврора объяснила: не было ощущения, что ты одна среди толпы русскоговорящих людей, ведь приехали же тысячи испанских ребятишек, родственников не разлучали, брат всегда был рядом. Так что к языку привыкали постепенно. А поскольку в детстве всегда проще освоить новые знания, быстро втянулись. Сейчас, когда почти вся жизнь прожита в России, Аврора говорит по-русски легко и непринужденно, как будто родилась и воспитывалась здесь. 

Но вернемся в 40-е годы неспокойного XX века. Казалось бы, только брат и сестра Лавин оправились от потрясений, переездов, разлуки с близкими, как новый поворот истории – Великая Отечественная война. На момент ее начала Луис учился в Москве в летном училище. Бесстрашный юноша «прибавил» себе года и, не раздумывая, отправился на поля сражений. Аврора тогда еще находилась в Киеве. Воспитанников детского дома эвакуировали через Днепр на небольшом суденышке в Днепропетровск, оттуда – в открытом вагоне в Ленинск (город под Сталинградом), затем – в Башкирию. 

«Эвакуация – одно из самых страшных воспоминаний юности. Война только начиналась, было очень голодно и холодно. Помню, когда ехали в Ленинск, нам дали по куску сала. Мы, испанские ребятишки, смотрели на него и не знали, что с ним делать, как это едят – впервые же видели. 

А в башкирском детском доме рыли мерзлую капусту и морковь, чтобы хоть что-то поесть было. Чуть полегче стало только когда поступили в Башкирии в авиационный техникум. Здесь научились шить и вязать, эти умения не раз выручали», – вспоминает Аврора. 

Но и здесь девушке довелось пробыть недолго. На этот раз путь детдомовских воспитанников лежал в Москву. В столичном авиационном техникуме мест не оказалось, определили в автодорожный. Впрочем, выбирать не приходилось, не до того тогда было. Испанцы старались держаться вместе, на занятиях давали подсказки друг другу на своем языке, и в итоге – иностранных студентов распределили по разным группам. 

В общежитии на Бакунинской улице жилось непросто, но весело. Норму хлеба давали довольно большую по тем временам – 700 грамм. Молодежь есть молодежь, так что и из этого нехитрого пайка студенты умудрялись маленькую часть продать и на эти деньги сходить на танцы. А из оставшегося хлеба, соли и чеснока варили простую похлебку. Пригодилось тогда и рукоделие. Аврора вместе с двумя подружками на зад-них партах порой вязали.

 

Получались изу-мительно красивые и теплые вещи. За них удавалось выручить то ведро картошки, то фунт масла – в военные годы настоящее богатство. Здесь же, в общежитии, отмечали затем и Победу. Правда, все еще похлебкой из хлеба. Но главное, что живы и здоровы. Луис, к счастью, тоже остался невредим. Вскоре он позвал Аврору на свою свадьбу в Киев. Здесь девушка повстречала будущего мужа. 

«Я была знакома с ним до этого. Брат пригласил меня в свою часть на День авиации – 18 августа. Приехала к нему с подругами. Помню, как Герой Советского Союза, имя уж сейчас не назову, сказал тогда: «Давай покатаем твою сестру на самолете», и я немножко полетала на У-2. А вечером был праздник в столовой, и Луис представил нас с девчонками своим товарищам. Среди них был и Костя Еремин. Вместе они провожали нас на электричку, дали хлеба и сала с собой. Теперь-то я знала, что такое сало, – смеется Аврора. – Видимо, я Косте приглянулась. Ухажеры, конечно, были, среди них и, как говорится, свои, испанцы. Но я приехала к брату на свадьбу (кстати, он женился на украинке), а там – Константин. Так и осталась, он меня не отпустил. Нас долго не хотели расписывать: Костя –  русский офицер, я – испанка. Но надо было знать характер моего мужа – он всегда добивался своего. Так что все-таки нас расписали, только фамилию я оставила свою.»  

Поскольку супруг был военным, Аврору еще немало помотало по свету. Вместе с ним из Киева поехала в Баку, оттуда – в Читу, затем эшелоном в Калининград, далее – на несколько лет в Германию и только потом в Россию. Появились на свет две дочки. Что интересно, старшей дали испанское имя – Эделия, причем так захотел Константин Иванович, младшей русское – Ирина. Сейчас Эделия живет в Испании, она уехала туда много лет назад, а Ирина с мужем долгое время жили в поселке Росляково Мурманской области, но теперь осели в нашем городе. 

 

 

Почему именно в Дзержинске? Выяснилось, что это малая родина Константина Ивановича. В бывшем поселке имени М.И. Калинина жила его мать, потому, когда после контузии из военных пришлось уйти, он привез семью на родную землю. 

«Отца мужа я, к сожалению, не застала, он рано умер. Свекровь сначала, когда мы только поженились, приняла меня настороженно. Женщина она была очень религиозная, наверняка думала, что невестка будет простая русская девушка, а тут – испанка-беженка. Но потом приняла меня и полюбила.

 

Внучек просто обожала! Когда мы еще жили в Чите, присылала по почте подарки, например, яички. Каждое было тщательно и заботливо упаковано. А какие пироги она пекла! На Пасху вся семья и друзья собирались, до сих пор вспоминаем ее богато накрытый стол. Очень гостеприимная была женщина. И мы с ней подружились, стали близки», – рассказывает Аврора. 

Что касается родителей, то отца, к сожалению, ей так и не довелось увидеть живым. Его выпустили из заключения уже после того, как младших детей увезли из страны. Сказался почтенный возраст,  тюрьма сыграла злую роль – вскоре после освобождения он скончался. 

Авроре и Луису долго не разрешали ехать на родину. Даже после окончания войны в Испанию было не попасть. И только когда умер Сталин, дали добро. Стоял 1965 год, Авроре было уже под сорок, когда она снова смогла побывать на родине. Встречали мать и сестра. Остается только догадываться, какие чувства испытывала женщина, которая вынуждена была покинуть родные края совсем девочкой, а вновь увидеть лица близких и вдохнуть жаркий, ароматный воздух солнечной Испании смогла спустя почти тридцать лет! Правда, с той поры Аврора, как и другие испанские дети войны, получила возможность ездить на родину за небольшие деньги, а потому она чуть не каждый год с семьей выбиралась в разные уголки яркой и теплой страны. Побывали даже на Канарских островах. Но уехать жить в Испанию насовсем, как ни странно, женщина не пожелала. Слишком много уже было связано с Россией, здесь прошла юность, повстречалась настоящая, большая любовь, родились дети. Хотя родной язык Аврора и сейчас старается не забывать, говорит, что хорошо понимает испанскую речь, но нет-нет, а иногда заглянет в словарь – уточнить значение какого-то слова. 

С Константином Ивановичем они прожили душа в душу почти 70 лет, до самой его смерти. Мужа очень не хватает, но Аврора не одинока. Рядом – младшая дочь Ирина с супругом, со старшей всегда на связи. Уже выросли внуки, подрастают правнуки. За плечами – удивительно интересная, полная как тяжелых впечатлений, так и невероятно радостных мгновений жизнь. А ее путь продолжается. И напоминает красивый полет яркой экзотической птицы, случайно залетевшей в неведомые и так полюбившиеся ей края…