Александр (по просьбе семьи изменены все персональные данные) – коренной дзержинец. Вместе с родителями и братом еще в юном возрасте он перебрался на север, где заканчивал учебу, делал первые шаги в профессиональной карьере. С течением времени желание вернуться домой усиливалось, тем более что родители уже вышли на пенсию, а друзья и знакомые все настойчивей звали в Дзержинск. Точку в сомнениях поставило сложное заболевание, в результате которого Александр перенес серьезную операцию и лишился части легкого. Стало ясно, что суровый северный климат не подходит для пошатнувшегося здоровья. В итоге примерно лет 10 назад мужчина принял решение бросить все и вернуться в город детства, чтобы здесь начать новую жизнь.

На первых порах все вроде бы складывалось благополучно. Удалось найти интересную работу, появилась надежда на создание собственной семьи, восстанавливались подзабытые родственные и дружеские связи.

Апогеем счастья стало супружество и рождение горячо любимой дочки.

Все рухнуло четыре года назад. Северный «багаж» заболеваний выстрелил стремительно и беспощадно. Еще здорового и крепкого на вид мужчину разбил инсульт. Александру повезло – он не превратился в «бессловесный овощ», сохранил рассудок и способность к передвижению. Но вот прежняя сила и точность движений ушли безвозвратно. «У него была заторможена речь, одна рука не работала совсем, передвигаться без опоры тоже не мог», – рассказывает мать Александра Елена Петровна.

Какое-то время мужчина находился на реабилитации в старом госпитале, затем получил выписку на лечение по месту регистрации, другими словами – в поликлинику.

Логика медицинских работников вполне понятна: пациент начал разговаривать, потихонечку ходить, выполнять несложные операции руками. Жив же! И это главное!

Но, как оказалось, главное не только это. Спустя несколько месяцев после удара стало понятно, что остаться полноценным сотрудником на прежней работе у Александра не получится. Он не мог не только выполнять операции, связанные с ручным трудом, но и навсегда обзавелся клюшкой – без нее передвигаться уже было невозможно. Больничный закрыли, предложили написать заявление об увольнении, поблагодарили за службу и выпроводили вон.

Начались безуспешные поиски новой работы.

«Он даже пытался встать на биржу труда, чтобы получать пособие по безработице, – старательно скрывая слезы, рассказывает мать Александра. – Но очень скоро сам снялся с учета. Назначенные в месяц 540 рублей пособия не перекрывали даже расходы на проезд. Помощь государства в этом случае показалась издевкой».

Но разбитый и больной мужчина не сдавался. Он считал себя главой семейства, обязанным заботиться о дочке и жене, поэтому снова и снова пробовал свои силы то на одной, то на другой работе. Богатства не нажил. К тому же из-за непостоянных, в том числе не подтвержденных документально заработков семье никак не удавалось оформить помощь в управлении социальной защиты. Жили, едва сводя концы с концами.

В это время добрые люди посоветовали мужчине оформить инвалидность. В случае ее получения Александр мог рассчитывать хотя бы на небольшую финансовую поддержку. Ведь коммунальные счета, квитанции на оплату садика продолжали приходить независимо от состояния здоровья и материальных возможностей плательщика.

Понимая безысходность положения, наш герой обратился к лечащему врачу. «У него была очень хорошая врач-невролог, – говорит Елена Петровна. – Она полностью поддержала Сашу, помогала собирать документы, не поленилась, сделала запросы по прежнему месту жительства, где подтвердились бывшие прежде микроинсульты. Сама написала очень подробное заключение. Подсказывала, какие еще нужны документы».

К этому времени у Александра все больше и больше обострялась болезнь суставов ног. Работодатели все с большей неохотой брали на работу больного человека. Вот почему и сам Александр, и его родные очень надеялись на поддержку государства.

Но в Дзержинском бюро медико-социальной экспертизы, перебирая бесконечные справки из пухлой папки принесенных документов, лишь пожали плечами: «Все мы болеем. Сам по себе инсульт не является основанием для назначения инвалидности. Нужно еще хотя бы одно, но очень веское основание».

Не поверив в отказ, мужчина попытался обратиться в Нижний Новгород. Но здесь его даже слушать не стали: согласно регламенту решение должно приниматься на местах.

Вот и получается бюрократическая бездушная вилка: для медиков-экспертов пациент вполне здоров и работоспособен, а для работодателей он негодный по состоянию здоровья сотрудник, с которым никто не хочет связываться.

Даже трудно представить, что творилось в душе у совершенно разбитого и физически, и морально человека. Вера в справедливость, надежда на лучшее угасли навсегда. Правдами и неправдами удалось устроиться на место сторожа в садик. Небольшие деньги – но и на этом спасибо. Семья приспособилась существовать на то, что есть.

К сожалению, на этом злоключения не закончились. За прошедшие три года болезнь суставов серьезно усугубилась. «Лучше ему не становилось, – говорит Елена Петровна. – Ноги очень сильно болели, мы частенько вызывали скорую. Приезжали врачи, давали сильнодействующее лекарство. В какой-то момент было улучшение, и он даже начал ходить без клюшки, но потом приступы возобновились с еще большей силой. Саша снова потерял работу и остался совсем без средств к существованию. Мы поняли, что надежды на нашу медицину и государство нет совсем. В горе человек наталкивается на стену бездушия и остается один на один со своими бедами». Из милосердия, чтобы не оставить человека совсем без средств к существованию, Александра взял на несложную работу один дзержинский предприниматель, плативший минимальный оклад своему подопечному.

Тем временем встал вопрос о необходимости операции, которую можно проводить только в областном центре. Начали собирать документы. Тем временем у Александра открылось внутреннее кровотечение. Перепуганные родные единогласно решили, что таким образом сказался бесконечный стресс, неимоверная нагрузка на дорогого человека, но диагноз оказался страшнее – рак.

В середине февраля мужчину прооперировали и посоветовали собирать документы на освидетельствование по инвалидности. Тогда жена и мама предъявили врачам уже имевшуюся папку с медицинскими документами четырехлетней давности. «Сказать, что врачи в Нижнем были в изумлении, значит, сильно смягчить ситуацию, – говорит Елена Петровна. – Они были возмущены: «Как же так? Почему вам не присвоили инвалидность еще несколько лет назад?». Что я им могла ответить? Что для наших экспертов выявленных заболеваний было недостаточно? Что у них, возможно, не было желания копнуть поглубже».

…Недавно Александр вернулся в Дзержинск. Его лечение еще не завершено. Но уже сейчас понятно, что без повторного обращения в местное бюро медико-социальной экспертизы не обойтись. Поверят ли дзержинские медики несчастному пациенту на этот раз? Наверное, да. Если регламент позволит.

P.S. К слову, 9 апреля российский премьер-министр Михаил Мишустин заявил, что в связи с особенной ситуацией в стране инвалидность в России до 1 октября будут оформлять заочно, без личного присутствия. Государство также автоматически продлит на полгода инвалидность тем гражданам, кто должен пройти переосвидетельствование в период с 1 марта по 1 октября.