Несмотря на то что Павел давным-давно живет и трудится в Москве, дзержинцы по-прежнему считают его своим и искренне радуются успехам. Надо признать, что и талантливый художник не только не чурается своей малой родины, но, наоборот, постоянно возвращается к ней. Последний проект «Промзона» полностью посвящен нашему городу. Пожалуй, никто другой не смог бы так тонко и точно передать всю гамму чувств, которую испытывают дзержинцы, наблюдая остовы заводских цехов в промзоне – здесь и горечь сожаления об утраченном великом прошлом бывшей столицы советской химии, и понимание цены, которую заплатили наши предки за все химические победы, и стыд за варварское отношение к природе, и легкая грусть от соприкосновения с историей, которая стремительно удаляется от нас  вместе с разрушающимися зданиями, выцветающими фотографиями и письмами.

На днях мы побеседовали с Павлом о творчестве, истории, Дзержинске.

– Самая важная награда, которую я получил, – конечно, премия «Инновация» за проект «Промзона». Не только потому, что я работал над ним больше пяти лет, но и потому, что этот проект связан с историей моей семьи, с моими родителями, дедушками и бабушками и с моим родным городом Дзержинском. Мой папа родился в Ворошиловском поселке посреди заводов и около сорока лет проработал на разных предприятиях Восточной промзоны. Цехов, в которых он работал в 80-е, сейчас нет. Остались его воспоминания. Из них мы собрали книгу «Без противогаза не входить!»  и приурочили ее издание к главной выставке проекта, которая прошла в Московском музее современного искусства в 2019 году. Эту книгу и цитаты из нее можно прочитать на выставке.

Всего у «Промзоны» было 8 выставок в разных городах: в Москве, Туле, Самаре, две выставки в Нижнем Новгороде в Арсенале в 2016 году и в галерее Futuro в 2018-м. Сейчас идет третья нижегородская выставка «Промзоны». Это своеобразный дайджест проекта, где его разделы представлены всего одной или несколькими работами. Выставка номинантов премии «Инновация» будет идти до 17 января, поэтому дзержинцы успеют увидеть мою экспозицию своими глазами.

– Не только к промышленным – вообще к самым простым и иногда невыразительным пейзажам. Когда я жил в Дзержинске, мы с другими городскими художниками Владимиром Корневым и Валентином Давыдовым часто ездили на пленэр в Желнино, где писали дубовые рощи и разлив реки Совец. В 90-е я выставлялся с объединением «Другие» во главе с Валерием Мирошкиным в Симоновской библиотеке.

Однажды, после открытия очередной выставки, я помню, как смотрел на многоэтажные дома на проспекте Циолковского и впервые удивился, почему ни я, ни другие художники никогда не обращали на них никакого внимания. Валентин Давыдов и Валерий Мирошкин работали как заводские художники, но на их картинах нельзя было увидеть цехов, заборов и заводских труб.

Возможно, живопись с натуры была для них формой бегства от повседневности, от того, что окружало каждый день. Гораздо позднее, уже после окончания учебы в Москве, я осознал, что самое интересное – это как раз повседневное. Тогда появилась серия работ «Внутреннее Дегунино» и ее продолжение – серия «ТЦ», посвященные окраинам больших городов и возникающим там объектам новой торговой инфраструктуры. Меня интересовало, как уживается советская типовая застройка с пестрыми сараями торговых центров. Для одной из работ я использовал форму торгового центра «Дюны», возникшего на месте перестроенного дворца культуры «Корунд».

Я немного изменил цвет этого сооружения и поместил его в пустынное пространство.

Не так давно меня поразил вид развлекательного комплекса «Галактика», который построили совсем недавно, в самом конце нулевых. Прошло совсем немного времени, и вот перед нами руина уже прошедшей эпохи.

Я написал картину с этим зданием, которое уже сейчас выглядит старомодно. Поразительно, как быстро проходит время архитектуры, которую я для себя назвал архитектурой «цветных сараев». Именно с таким названием я провел выставку проекта «ТЦ» в Казани.

– Когда я учился в Суриковском институте, мои летние практики проходили в Ферапонтово в Вологодской области. Там есть прекрасно сохранившийся ансамбль фресок Дионисия начала XVI века. Эти фрески великолепны, их можно рассматривать бесконечно. Мы, студенты, их копировали, анализировали композиции, просто смотрели. Перетирали камни в Бородаевском озере рядом с монастырем, писали пигментами. Эти летние практики открыли для меня красоту древнерусского и византийского искусства. В нижегородском художественном училище и в институте были прекрасные лекции об античном и средневековом искусстве, о проторенессансе. После них захотелось увидеть все своими глазами. Я много путешествую и всегда стараюсь внимательно изучать памятники архитектуры и живописи. В институте сделал проект росписи часовни, которую мы с моими однокурсниками расписали.

Некоторое время мы с друзьями делали мозаики для храмов. Кстати, в 2004 году мы сделали мозаичные панно для ворот храмового комплекса в Дзержинске. Мы уже давно не работаем в этом направлении, но любовь и интерес к искусству античности, Византии и проторенессанса остался.

Я люблю бывать в античных городах-призраках: в Помпеях, Геркулануме, Дельфах, в средневековой Мистре. Точно также люблю бывать в заброшенных индустриальных пространствах. Мне кажется, у полуразрушенных цехов и у античных руин есть что-то общее. Они как будто бы живут в другом, посмертном измерении, в вечности. Но, к сожалению, заброшенные цеха очень быстро разрушаются и от них не остается почти ничего.

– Кинотеатр «Родина» – не только здание, это градостроительное решение, это пространство, которое им образовано. И, конечно, это здание, без которого нельзя представить себе наш город. Мне кажется, что это настоящее украшение Дзержинска – и совсем не важно, что оно типовое. ДКХ, «Ударник» и бассейн – тоже типовые здания. Но, во-первых, все они имеют свои, присущие только им особенности. И они крепко связаны с пространством города, с его улицами и площадями. И, безусловно, все они достойны самой тщательной заботы и сохранения. Кинотеатр «Юбилейный», на месте которого построили ТЦ, тоже был типовым зданием. Но ценно было не только здание, а сама площадь и пространство вокруг, которое сожрал огромный торговый центр, построенный на его месте.

К сожалению, в плачевном и полуразрушенном состоянии находятся два уникальных здания, спроектированные Виктором Весниным (одним из самых известных архитекторов конструктивизма) на заводе имени Калинина. Почти разрушено уникальное здание трамвайной диспетчерской на Узловой площади. Пять лет назад город потерял трамвай – об этом одна из работ моей экспозиции в Арсенале.

В этих и других монументальных работах история города, его особенность и идентичность. Здесь можно обратиться к столичному опыту: в Москве долгие годы в ужасном состоянии было конструктивистское здание Наркомфина. Сейчас, после внимательной реставрации, это одно из самых дорогих и престижных для проживания мест в городе. Это хороший пример, на который можно ориентироваться.

С точки зрения архитектуры мне кажутся ценными многие заводские цеха. Например, комплекс ФАД с его большими арочными окнами и красивыми пропорциями. К сожалению, все оборудование в заброшенных цехах просто спиливают на металлолом. Мне кажется, это кощунство. Многое из того, что стоит беречь, исчезает прямо сейчас.

В Дзержинске можно было бы сделать большой промышленный музей под открытым небом, как это сделали, например, в немецком Дуйсбурге или в Нижнем Тагиле. Уверен, что такой музей в перспективе принес бы больший профит городу и промзоне, чем металлолом.

– Есть работы, посвященные другим следам жизнедеятельности человека. Например, проект «Говенное море», в основе которого небольшое расследование – что происходит с обычным бытовым мусором после того, как мы его выбросили. Я отследил траектории московского мусора с помощью gps-маячков. Снял об этом фильм и написал огромные картины с полигонами, на которых обнаружил свой мусор из дома и из мастерской. Был интересный случай в конце прошлого года, когда на встрече с губернатором Владимирской области, который утверждал, что в их область не ввозят московский мусор, журналисты в качестве контраргумента привели мое расследование и пригласили посмотреть мой фильм и картины в Третьяковскую галерею, где они экспонировались.

Я сам немного поработал на мусоросортировочном производстве, где своими руками перебирал смешанные бытовые отходы. Этот опыт заставил меня посмотреть на проблему бытового мусора с другой стороны.

Другой проект «Психозойская эра» связан с отходами разных добывающих и перерабатывающих производств, которые можно увидеть из космоса.

Шламоотстойники, золоотвалы и хвостохранилища из космоса выглядят как абстрактные картины. Но эти хранилища не такие уж безобидные: иногда их содержимое попадает в реки и озера; когда они высыхают, их пылью дышат люди в находящихся рядом населенных пунктах.

В основе всех этих проектов мой личный интерес к тому, как мы, люди, относимся к своей среде обитания, что мы оставляем после себя. Все мы знаем, что у производства и потребления есть оборотная, неприглядная сторона. Об этом не принято говорить и это не то, о чем хотелось бы помнить. Но помнить об этом очень важно.

– Эта фраза еще раз подтверждает идею, что искусство в России логоцентрично. И оно не может быть нейтральным: хотим мы этого или нет, в нем всегда есть политическая и социальная составляющие. И с этим, действительно, трудно поспорить.