Наш город возведен на древней земле с названием Черноречье. О жизни предков-чернореченцев – коренных обитателей здешних мест – напоминают добротные дома позапрошлого века в пригородных поселках, пожелтевшие фотографии в старых альбомах. С годами все меньше становится этих крупиц памяти. Воспоминания старожилов да скупые сведения документов из архивов позволяют заглянуть в далекое прошлое края.

Были монастырские, стали государственные

Первые письменные свидетельства о нашем крае, дошедшие до нас, встречаются в исторических документах начала XVII века. В жалованных грамотах царей Василия Ивановича Шуйского и Михаила Федоровича неким игуменам Евфимию и Ионе от 1606 года и 1622 года на деревню Польцо Большое и слободку Тетерюхово «с деревнями». Они находились близ Желнина, по обе стороны реки Оки: по левобережью – вплоть до озера Пырского и реки Ржавки (Нижний Новгород), по правому берегу – до реки Ворсмы и деревни Шварихи (Богородский район). Сведения о Желнино находим в «Переписной книге Березопольского стана Нижегородского уезда» 1678 года.

В это время деревня Желнино состояла из 24 дворов, где проживали 85 человек мужского пола. А в «Экономических примечаниях» к планам Генерального межевания Балахнинского уезда Нижегородского уезда конца XVIII века содержатся следующие сведения о Желнино: «…Ведомства государственной Коллегии экономии, а прежде состояла во владении за Амвросиевым Дудиным монастырем. Число дворов 120, душ мужских 240, женских – 258. Находится при озере Деткове, а дачею рек Оки, Осовца на левой, речки Ржавки на правой, при озерах Пырском, дву безымянных». В XVIII веке земли восточной части лесного Черноречья принадлежали Троице-Сергиевой Лавре. В грамоте императрицы Елизаветы Петровны от 1752 года «на приписные и возвращенные к оной Лавре монастыри, села и деревни для недвижимого впредь владения в подтверждение прежних и прочих документов» (в примечании ссылка на 7115 (1607) год), встречается название села Черное, деревень Ростяпино, Данилково, Колоткино, Бабино, Юрьевец, Копенкино, Бабушкино, Игумново. Из приведенных документов следует: с начала семнадцатого века западные земли Черноречья с селениями и крестьянами в них принадлежали Амвросиеву Дудину монастырю, основанному в XIV – начале XV века, восточная часть – Троице-Сергиевой Лавре, известной на Руси с XIII века. О принадлежности мест к монастырским владениям и теперь напоминают нам названия озера Монахова неподалеку от Бабина, поселка Игумново.

После указа 1764 года о секуляризации церковных и монастырских земель владения Амвросиева Дудина монастыря и Троице-Сергиевой Лавры в Черноречье передаются государству, а бывшие монастырские крестьяне переходят в разряд экономических (государственных). В 1775 году созданные наместничества были поделены на уезды с населением в них от 20 до 30 тыс. человек. По окончательному завершению межевания Нижегородской губернии Чернорецкая волость с центром в селе Черное отошла к Балахнинскому уезду. Территория волости протянулась по левому берегу реки Оки, с восточной стороны она была ограничена землями Гнилицкой волости, с западной – Мысовской.

Список селений постепенно пополнялся новыми названиями. Еще в начале XIX века на необжитое место перебрались крестьяне из села Селищи. Вновь образованную деревню назвали Решетиха. С постройкой Московского шоссе в начале 50-х годов появилась почтовая станция Чернорецкие Дворики (ныне часть поселка Пыра). Выселки села Черное, обосновавшиеся возле безымянного полустанка, а затем станции Черное, после постройки железной дороги Москва – Нижний Новгород, не имели самостоятельного административного статуса и относились к селу Черное. К середине XIX века в Чернорецкой волости значилось одиннадцать селений с 5310 жителями. Самыми крупными среди них были Желнино с 675 жителями, село Черное вместе с Выселками – 661 человек, Решетиха – 471 человек, Бабушкино – 357 жителей, Бабино – 313, Колодкино – 229, Игумново – 295, Растяпино – 255, Юрьевец – 186, Чернорецкие Дворики – четыре двора.

Коренные жители

Ревизские сказки 1768 года дают подробные сведения о домовладельцах всех селений Черноречья, их семьях. Однако фамилии к тому времени еще не оформились. Они появились в более поздних документах. Чуть ли не половина всех жителей деревни Растяпино (ныне пос. Дачный) носила фамилию Бармины, коренные жители той же деревни – Хохалины, Королевы, Пегеевы. В Желнине испокон веков жили Марковы, Тарасовы, Куварины, Солины, Осокины, Рябиковы. В селе Черное – Постновы, Кабатовы, Бурановы. Самыми распространенными фамилиями в Колодкине были Маркитантовы, в Бабине – Бочкаревы, Сухаревы, Бровины, в Игумнове – Шулешовы, в Юрьевце – Постниковы и Мословы. Распространенные имена – Степан, Василий, Сергей, Андрей, Анна, Ольга, Екатерина…

Выбор имени новорожденного в семьях чернореченцев мало зависел от воли родителей. Обычно на вопрос священника в храме: «Каким именем младенца назвать хотите?» – следовал ответ: «Как сами скажете, батюшка. Гляньте в Святцах». Придерживались следующего правила: мальчика крестили «под святого», девочку «за святой». Праздником имени, избранного по божественному промыслу, дорожили, его берегли. Пятеро-семеро и более детей в семье чернорецкого крестьянина было обычным делом.

Без новой одежки – замуж не возьмут

Народные гулянья в нашей местности с давних пор получили самое широкое распространение. Каждая деревня имела свое излюбленное место сборищ молодежи. Желнинцы ходили гулять на «яр», что на взгорке близ деревни, растяпинцы собирались за околицей на берегу Оки, у бабинцев это место называлось «горка». С первого мая до Петрова дня веселились молодые, получая передышку перед сенокосной страдой. Заря встречалася с зарей короткими июньскими ночами.

К летним гуляньям каждая семья готовилась загодя и без шуток. Немалые денежки приходилось выкладывать на наряды. Таковы уж были порядки у предков-чернореченцев: одетых в старое в хоровод не допускали, престиж семьи в глазах селян падал и могли возникнуть проблемы с замужеством, с женитьбой.

Широко праздновали у нас престольные праздники. Для православных села Черное главным престольным праздником был Троицын день. Вторым главным праздником здесь был Сергиев день. Желнинцы гуляли, славя Благовещенье. Более всех в нашей местности почитался святой Николай Чудотворец.

В честь него названы церкви в Решетихе, придел в Подъяблонской, в Петряевке.

Сватовство и свадьба

На праздниках и гуляньях молодые люди ближе знакомились, выбирали себе спутников и спутниц на долгую жизнь. По сведениям ревизских сказок, крестьяне деревни Желнино, издавна относившиеся к вотчине Дудина монастыря, по укоренившейся традиции в конце XVIII – начале XIX века брали в жены исключительно правобережных невест, из деревень той округи – Подъяблонное, Дубенки, Трестьяны, Польцо, Шевариха. Доморощенными невестами тоже, конечно, не пренебрегали. В селениях, ближних в волостному селу Черное, женихи предпочитали невест своих же окружных деревень. Чужих, с дальней стороны, в те времена чернорецкие парни в жены брали редко.

Свадьбе в нашей местности предшествовало обязательное сватовство. После рукобитья она уже расстроиться не могла – большой грех за это ложился на виновную сторону. Свадебный поезд из пролеток, запряженных лучшими конями, украшенный лентами и бумажными цветами, доставлял молодых венчаться в храм. В то время, когда молодых вели из церкви, наблюдали за погодой: если ненастная – будут жить богато, ветер – бедно, тихо – очень бедно. После венчания отправлялись в дом жениха. На крыльце венчаных встречал крестный отец с иконой и крестная мать с хлебом-солью. Гости обедали, отдыхали. Свадебный пир начинался часов с шести вечера. В начале застолья молодая жена обносила мужнину родню дорогими подарками – ситцевыми отрезами на рубахи, головными цветастыми платками. В ответ родственники одаривали молодых деньгами. Захмелевшие гости без умолку кричали: «Горько! Подсластить надо б!». На что молодые прилюдно целовались, а гости под громкие одобрительные возгласы и шутки бросали на блюдо деньги.

Дом за сто рублев

Молодые селились в доме отца мужа. Со временем, по мере накопления средств, они могли возвести себе дом, отделиться от отцовского хозяйства. Постройка жилья в три окна обходилась чернорецкому крестьянину по ценам 2-й половины XIX века в сто руб-лей: семьдесят стоил лес, тридцать платили плотникам, если сами не владели ремеслом. Амбар, клеть, овин, погребница, баня – необходимые в хозяйстве постройки – еще рублей сто двадцать. Незатейливую меблировку в горнице: лавки, стол, полати, полки мужики ладили сами или звали плотников. На все уходило три рубля. Домашнюю скотину чернорецкие крестьяне покупали либо у односельчан, либо в соседних деревнях, а то отправлялись на базар в Нижний, в Богородск. Корову выторговывали рублей за 20-25, доброго коня – за 30-50, овца стоила рубль с полтиной. Коров держали почти в каждом доме, зачастую не одну, лошадей по 2-3, овец – по семь-восемь голов. Запасались сеном на долгую зиму. Если старшие в семье были заняты промыслом, в страдную пору нанимали косцов со стороны, пахотный надел сдавали в аренду для обработки сельчанам, остававшимся на лето дома. Так, в Выселках села Черное в 1910 году на 181 двор приходилось 114 коров, в Решетихе на 151 хозяйство – 111 коров, из 127 желнинских хозяйств коров содержали 80. Овец особенно много разводили в Бабине, Игумнове, а вот коз можно было встретить в Колодкине. Свиней в Черноречье содержали редкие хозяева, совсем без скотины на подворье в волости по сведениям 1889 года обходилось 16,5 процента домовладельцев, без лошадей и коров – 20 процентов.

Как завелись в карманах у чернорецких селян денежки, так получило распространение во многих домах питие чая из самовара с «конфектами», с сахаром. В мелочных лавках Выселок села Черное шла бойкая торговля «фруфтами», то есть пряниками, кренделями, орехами, изюмом. Кроме того, разъезжали по деревням на подводах торговцы мукой, мясом. Ржаную муку в Черноречье везли из Арзамаса, из Горбатовского уезда, пшеничную – из Дальнего Константинова, с Сеймы. На хлебном базаре в Павлове пшеничная мука в 1871 году ценилась от 50 копеек до рубля за мешок, в Богородске ржаную покупали по 18 коп. за пуд (16 кг 380 г), гречу брали по рубль двадцать за пуд. Картошка стоила 9 коп. за меру, фунт сливочного масла (450 г) – 25 коп.

Умели работать

В те далекие времена слыли наши коренные чернореченцы людьми небедными, а многие даже состоятельными, умевшими заработать денежки за счет природной сметки, трудолюбия. Благодаря работе на Волге, селяне скоро лапти сменили на сапоги, армяк – на городской пиджак. Избы, крытые соломой, в чернорецких селениях перестали встречаться с середины позапрошлого века. Даже теперь впечатляют старинные дома зажиточных крестьян в Растяпине (п. Дачный), Бабине, Желнине. Многие из построенных искусными мастерами плотницкого дела домов второй век доживают, а прочными и основательными до сего времени кажутся. Внутри домов – добротность и основательность. О достатке хозяев напоминают массивные бронзовые ручки на дверях, печки-голландки, облицованные глазурованной плиткой. В домах братьев Крицковых, например, в Желнине потолки в комнатах расписаны ярким многокрасочным орнаментом.

В 1854 году писатель П.И. Мельников-Печерский, побывав в наших краях, не без восхищения заметил: «Отличается Нижегородская губерния красивой поместительной постройкой крестьянских домов, но в ней нигде нет таких обширных и поместительных домов, как в Чернорецкой волости. Деревня Желнино особенно замечательна в этом отношении».

Национальность – великоросс

С постройкой железной дороги, появлением гипсо-алебастровых кустарных заводов, канатной фабрики, мукомольных мельниц Бугрова в селениях Чернорецкой и Мысовской волостей (ныне Володарский район) во второй половине XIX века оседали на жительство выходцы из других уездов губернии. Здесь они находили работу по найму и считались людьми пришлыми, к сельскому обществу не приписывались, а потому общинного надела земли не имели. Коренные жители работой на этих производствах пренебрегали, считали ее «грязной». Вплоть до Первой мировой войны, когда в наших местах стали селиться беженцы из западных земель России, население Чернорецкой волости было сугубо однонациональным. В архивных документах по переписи населения 1897 года в соответствующей графе о национальности у жителей селений Черноречья значатся одинаковые записи – «великоросс». Иных не встречалось.