Как оказалось, проникнуть на «Зарю» – не такая сложная задача, как это может показаться на первый взгляд. Конечно, здесь сохранились мощный каменный забор и заграждение из колючей проволоки, но во многих местах периметра зияют большие бреши, через которые не то что человек пройдет, а спокойно и фура проедет. Как говорит наш проводник, дзержинский эколог Дмитрий Левашов, именно через эти дыры на территорию попадают мигранты из бывших советских солнечных республик и медленно, но верно режут заброшенные производственные цеха на металл. Примерно также попадают сюда и грузовики, что сваливают здесь всевозможные химические отходы, утилизация которых кажется слишком дорогой для тех, кто гонится за увеличением прибыли любой ценой.
Ступив на эту землю, ты неизбежно попадаешь в мир «Сталкера» Тарковского. Здесь тихо и одновременно жутко. Любое слово звучит громко, а каждый шаг разносится по давно покинутым заводским корпусам гулким эхом. А вот чего здесь действительно много, так это… противогазов. Коробками из-под угольных фильтров завалены многие цеха. Предприимчивый люд разделывает их, отделяя наполнитель от металла, остатки навалены повсюду в огромные кучи.
Мы подходим к емкостям, замурованным глубоко в земле. Это одна из местных химических свалок. Ее выдают лишь запах и люки, через которые в подземные цистерны сливают самые разнообразные жидкости. Какие именно – не понятно – табличек здесь нет, как и вообще обозначений о назначении объекта и ответственных за его безопасность. Тут же рядом мы обнаружили и несколько небольших мазутных озер. Но Дмитрий Левашов утверждает, что показанное в фильме Мамонтова – лишь небольшая часть того химического арсенала, что накоплен за последние годы на заводе. Эколог насчитал здесь минимум четыре крупные площадки, где в кубовых емкостях складируются десятки и десятки тонн химических отходов самых разных классов опасности. Мы идем дальше и выходим к одной из них.
Свалка выдает себя издалека. Запах. От него начинает мутить уже на подступах, а становится понятно почему, когда ты подходишь вплотную к рядам пластиковых кубов. Многие из них стоят раскрытые, без крышек, некоторые просто перевернуты или «съедены» своим содержимым, а потому земля вокруг источает невероятно удушливый запах и больше похожа на маслянистую жижу. Этикетки на цистернах под стать запаху: яркие обозначения «Токсично» и «Опасно» есть почти на каждой, дублированы на нескольких языках. И все это под открытым небом.
Пробираемся дальше. Видим людей. На участке между старыми цехами, огороженном высоким забором, идет работа. Здесь в огромную кучу свалены тысячи противогазов, а рядом несколько человек с помощью крепкого слова и экскаватора пытаются выкопать из земли огромную металлическую емкость. На ее содержимое работники не обращают внимания, черную зловонную жижу просто вычерпывают из ямы ковшом, льют прямо на землю, им нужен только металл. Наше появление остановило работу. Люди попались общительные, но скромные. Сначала звучит требование: «Не снимать!», а потом нам все-таки рассказывают, что здесь разбирают на части старые противогазы. Алюминий, стекло и резина пойдут на вторичную переработку, а емкость выкапывают, чтоб добро не пропадало зря.
Рабочие возмущаются и сожалеют, что предприятие развалилось. Но тут же делятся планами о строительстве площадки по производству угольного наполнителя для фильтров противогазов и очистителей воды. «Если делать по советским технологиям, то продукт получается намного качественнее», – говорят нам. Под новое производство и расчищают площадку. Только гордости за возрождающуюся промышленность это нам не прибавило. Химия, что разлита вокруг, наших новых знакомых не смущает: «Здесь земля чем только не пропитана, не говоря уж о цехах», – говорит один, видимо, подразумевая, что хуже от пары тонн гадости, вылитых на землю, ситуация не станет. Уходим, а экскаватор продолжает черпать маслянистую жижу из ямы…
Мы «гуляли» по бывшей «Заре» несколько часов. Чувство, что ты находишься в зоне случившейся экологической катастрофы, не покидало нас ни на минуту. Бочки, цистерны, канистры, канавы и емкости, заполненные различной химией, здесь можно встретить практически на каждом шагу. Заброшенная часть завода, а вся его территория – больше 200 гектар, уже давно превратилась в огромную химическую свалку. И даже то, что она растет в каком-то километре от жилых домов, никого не смущает. Здесь люди зарабатывают деньги, какой ценой – неважно никому в этом химическом заповеднике за дырявым забором.
Для справки
Завод «Заря» (№ 397) был основан в июне 1937 года на базе цехов активированного угля и химического известкового поглотителя завода имени Я.М. Свердлова (№ 80). Он создавался, как крупнейший поставщик противогазов для армии и сорбентов для промышленности. После Великой Отечественной войны предприятие активно занималось выпуском гражданской продукции – осветляющего угля для производства сахара, дуста для борьбы с вредителями, средства для цементации стальных изделий, порошка для тушения горючих жидкостей, фильтров для тонкой очистки масел. Кроме того, завод производил баночки для гуталина, эмалированную посуду, оконные шпингалеты, пуговицы и керосиновые лампы. В 60-х годах на заводе получили первый винилпласт, приступили к выпуску поликарбоната. Занимались на заводе и машиностроением – в 1972 году предприятие отгрузило свои первые электролизеры, начали производить крупнорезервуарные емкости из титана. Расцвет завода пришелся на 1980-е годы, но с развалом Советского Союза начал медленно умирать. В 2005 году на мощностях предприятия было организовано АО «Дзержинский завод химического оборудования «Заря», которое сегодня занимает малую часть его территории.
Сергей Кулаков,
фото автора
