Бескрайнее море лесов Нижегородской губернии в позапрошлом веке занимало 36,5 процента всей ее площади. Значимая часть приходилась на Чернорецкую государственную (казенную) лесную дачу. Образованная в 1873 году в составе Балахнинского лесничества, она в начале XX века получила статус самостоятельного Чернорецкого лесничества, привнося немалую прибыль в казну благодаря умелому хозяйствованию его лесничих.

 

Чернорецкая лесная дача

Лесничий казенных лесных угодий до революции 1917 года – это государственный служащий с высшим или средним лесохозяйственным образованием в чине титулярного, коллежского, тайного и даже статского советника. Этот чин соответствовал военному званию генерал-майора, а носивший его входил в состав специального Корпуса лесничих, носил красивую форму с соответствующими регалиями.

К парадному мундиру ему выдавался кортик лесничего, украшенный головами совы и лебедя. Они символизировали мудрость и верность избранной профессии. Во вверенном ему лесу он – полновластный хозяин, отвечавший за сохранность и порядок в нем.

По отчетам губернского Лесного департамента за 1901 год, угодья Чернорецкой лесной дачи (позже получившей статус лесничества) занимали площадь в 3594,8 десятины (1 десятина – 1,09 гектара) в юго-западной части Балахнинского уезда по левому берегу Оки в пределах Чернорецкой, Козинской, Гнилицкой и Гордеевской волостей. Преимущественно сосновый лес занимал более семидесяти процентов всей ее площади. Остальное – береза, ель, дуб, ольха.

По своему устройству и экономическому состоянию Чернорецкая лесная дача относилась к перворазрядным. Крепкое хозяйство было укомплектовано полагающимся штатом полесовщиков, военно-лесной стражи из нижних чинов стрелкового батальона, охранявших дачу от незаконных порубок и промыслов. Департамент лесного хозяйства постепенно вводил посемейную стражу с их постоянным проживанием на кордоне. Семейному стражнику определяли ежегодное жалованье в 35 рублей серебром, выдавали бесплатное обмундирование, надел земли 30 десятин в личное пользование, строили жилой дом на кордоне за казенный счет. Впридачу он обеспечивался конем с полной амуницией и винтовкой.

Без ущерба природе

Сосны хотя и господствовали в чернорецких лесах, вырастали на сухих и песчаных почвах низкорослыми, сучковатыми, малосмолистыми. Это обстоятельство не мешало лесничеству сбывать заготовленный хозяйственным способом лес с большой выгодой для себя и госказны. По сведениям отчетов за 1911 год, на мелкое судостроение, которым занималось местное крестьянство, уходило ежегодно до 300 стволов сосны. Древесину также покупали пять алебастровых заводов, кирпичный завод при Бабушкине, еще два таких же в Петряевке. Они сжигали в своих печах около тысячи кубометров дров ежегодно. Два лесопильных завода – Кашеварова и Комова – близ села Черное производили дрань для штукатурки, бревна, шпалы, доски, тес.

Финансовая выгода экономической деятельности лесничеств побуждала Лесной департамент во все времена назначать на должность лесничего Чернорецкого лесничества деятельных профессионалов, способных не только разумно распоряжаться лесным богатством без ущерба природе, но и беречь его для потомков, умело восполняя утраты. В 1889 году таким рачительным «хозяином» Чернорецкой лесной дачи, получившей в первом десятилетии XX века статус лесничества, стал М.П. Красницкий.

Бережливость и разумность

О разумном использовании ресурсов лесного хозяйства Черноречья красноречиво говорят факты. Несмотря на то что площади «спелой» сосны занимали 58,6 процента всего зеленого моря (спелость сосны тогда определялась 120-летним возрастом) и спрос на нее только возрастал, лесничий Митрофан Петрович Красницкий настоял на временном приостановлении отпуска древесины. Принять это жесткое решение вынудили беспощадные, опустошительные пожары, то и дело проносившиеся по чернорецким лесам. Они изрядно подрывали финансовое положение лесничества. По отчету Красницкого, например, лишь за 1903 год убытки составили 250000 рублей. В период с 1873-го по 1890 год леса хозяйства горели 90 раз! Особенно тревожными выдались 1912-1913 годы. Не успевали потушить один пожар, как начинал полыхать другой.

 

Сильно пострадали насаждения в юго-западной части – возле железной дороги, погибла значительная часть спелого и молодого леса в даче Благовещенского монастыря возле Чернорецких двориков. Лесничий определил главных виновников лесных пожаров: это паровозы, сеявшие искры из труб, да охотники и грибники, неосторожно обращавшиеся с огнем в лесу. «Сормовские рабочие сотнями по праздникам и выходным наводняют лес, устраивают пикники и ночевки, – с большой тревогой за лес писал лесничий в одном из своих отчетов Лесному департаменту в 1912 году. – И нет никакой возможности уследить за этой разнузданной толпой, дерзкой, пьяной, пользующейся правом сбора грибов и ягод, как предлогом беспрепятственного вторжения в лес в самую опасную пору, чтобы сеять огонь иногда даже ради потехи.»

Предотвратить лесной пожар непросто. Для этого в кварталах лесничества устраивали вышки с круглосуточным наблюдением, усиливали конную стражу, нанимали дополнительное количество людей для тушения возгораний. Красницкий предлагал ввести контроль за сборщиками ягод и грибов с выдачей им бесплатных билетов на кордонах, чтобы знать, кто находится в лесу. Но в реальной жизни осуществить задумку не удалось. И все чаще взоры промышленников Сормова в условиях подорожания нефти обращались не к запасам леса, а к более дешевому топливу – торфу.

Пырское озеро

О бережном отношении к природе рассказывают архивные документы, относящиеся к оформлению арендного содержания Пырского озера. Его некогда называли жемчужиной в лесной оправе. В составе земельных угодий оно входило в разряд государственных и ведала им Нижегородская палата государственных имуществ. В 1859 году палата известила Лесной департамент о намерении сдать Пырское озеро в оброчное содержание по статье «рыбная ловля». В газете «Нижегородские губернские ведомости» от 1 июля 1859 года было объявлено о торгах, и вскоре выразил намерение взять озеро в аренду казенный крестьянин деревни Бурнаковка Григорий Соломин с условием, если ему дозволят сделать проток из озера в реку Пыру для удобного лова рыбы. На что палата госимуществ ответила отказом. Но, несмотря на это, крестьянин заключил договор об аренде сроком на шесть лет с оплатой семь рублей серебром ежегодно.

 

В последующие годы каждый, пожелавший взять озеро в арендное содержание, заключал договор и неукоснительно исполнял все его предписания. На договаривающиеся стороны налагались обязательства. Так, к примеру, содержатель обязывался ловить рыбу снастями и не употреблять вредных для рыбы самоловов, для сушки снастей занимать строго определенное для этого пространство без повреждения прилегающей к нему растительности. Лесничий Чернорецкого лесничества со своей стороны обязывался защищать и оказывать помощь содержателю от притязаний на озеро посторонних. Любой убыток, нанесенный природе в арендуемом месте, арендатор по договору должен был возместить. Лишь после тщательных проверок, заключений специалистов с выездом на место давалось согласие или отклонялось любое предложение по изменению природных условий содержания озера, какую бы выгоду оно ни сулило казне. Так, в 1910 году Пырское озеро было сдано в аренду по статье «рыбные ловли» нижегородскому мещанину А.А. Гузееву сроком на шесть лет за сумму годового оброка 25 рублей. За год до окончания срока Гузеев обратился в Лесной департамент с прошением разрешить спуск воды зимой из арендуемого озера на пол-аршина в целях борьбы с хищной рыбой. Однако это предложение насторожило лесничего Чернорецкого лесничества М.Г. Здорика. По его мнению, от этого озеро может обмелеть и потерять свою ценность.

В итоге прошение Гузеева департамент отклонил.

Так что Пырское озеро всегда находилось под пристальным при-смотром лесничего. Оттого не теряло свою промысловую ценность, а его стоимость с годами только росла. В 1916 году его последним арендатором стал крестьянин Симбирской губернии Сингалеевского уезда села Русская Бектяшка
П.И. Красильников. Он предлагал обустроить озеро для улучшения в нем культурного рыбоводства. После согласований с чиновниками, выезда на место инженера-гидролога такое разрешение получил. Но грянул 1917 год. Планам Красильникова по очистке озера и разведению в нем ценных пород рыб не суждено было сбыться. Теперь уж вряд ли дождется озеро своего рачительного хозяина…

Охотничье хозяйство

В старые времена Чернорецкое лесничество славилось роскошной охотой. Для этого здесь были все условия: по обе стороны Московского шоссе леса да болота – зверью богатый подножный корм. В приокской пойме среди дубрав и густой травы селилось множество птиц: тетерева, рябчики. Как наши деды, прадеды промышляли в Черноречье более века тому назад можно узнать из заметок, публиковавшихся в «Охотничьей газете» автором, скрывшим свое имя за подписью В. Р-ский. В 1889 году он сообщал из д. Черное Нижегородской губернии: «Ружейная охота в нынешнем году для здешних охотников, не избалованных изобилием и разнообразием дичи, здесь была довольно сносная. Кроме куликов-песочников, чибисов и прочей мелочи, нынче появлялись довольно часто утки в большом количестве, несколько раз прилетали цапля и журавль. В заливных лугах с очень густой травой водятся преимущественно дергачи, а где трава пониже – перепелки. С одной стороны Черное окружает большой сосновый лес, там в этом году появлялись выводки тетерева. Но лес этот казенный и промышлять в нем без билета никому не дозволяется. Охотников из местных здесь мало, больше приезжих». Любителей привлекали замечательные лосиные охоты, прекрасные глухариные тока с превосходными озерами, на которых в весенний и осенний перелеты собирались много уток, гусей, лебедей.

 

Заботясь о выгоде, Нижегородский отдел Императорского общества охоты решил развести в Чернорецком лесничестве небывалых для наших мест больших красивых птиц – фазанов. Дело пошло так успешно, что уже через год разрешили на них две охоты, на которых промысловики-любители смогли отстрелить около сотни экзотических птиц. Фазанья охота собирала в Черноречье большое количество солидных охотников из Нижнего Новгорода, Москвы.

Разного зверья в старые времена в лесном Черноречье тоже водилось вдоволь. Крупные хищники встречались. В подтверждение тому заметка, опубликованная в одном из номеров газеты «Нижегородские губернские ведомости» за 1879 год. Рассказ о том, как однажды неподалеку от станции Горбатовка Московско-Нижегородской железной дороги (Мысовская волость) мужики завалили огромного медведя, весом вытянувшего пудов на десять. Охотники – местные крестьяне – первыми обнаружили медведя, но были наказаны за свои плутни. Они нашли берлогу и предложили ее купить местному земскому начальнику Боглевскому. Пока один из крестьян торговался и тянул время, набивая цену, другой поехал в Нижний разыскивать некоего управляющего, который мог бы за косолапого дать дороже. А в это время другие охотники случайно наткнулись на берлогу и расправились с медведем.

Чернорецкое лесничество особенно славилось среди других на Нижегородчине в период руководства им лесничего М.П. Красницкого. О неутомимой деятельности этого выдающегося лесовода-практика наш следующий рассказ.