22 июня 1941 года, в первую же ночь войны, Севастополь подвергся нападению фашистской авиации. 8 месяцев продолжалась героическая оборона Севастополя, и только в июле 1942-го фашистам удалось захватить сожженный, разрушенный город, но покорить советских людей они не смогли.

В летописи героических подвигов советского народа в годы Великой Отечественной войны Севастополю отведено одно из почетнейших мест. Беспримерное мужество и героизм советских воинов, освобождающих город от фашистских захватчиков в памятные дни мая 1944 года, – одна из ярчайших страниц истории нашей Родины.

7 мая 1944 года началось наступление наших войск на главном направлении по освобождению Севастополя на участке Сапун-горы Балаклавы. Еще в апреле в Крым ближе к Севастополю перебазировался 686-й штурмовой авиаполк, входивший в сос-тав 8-й воздушной армии. В нем воевал наш земляк, дзержинец Е.А. Сухарев. Тогда перед старшим лейтенантом, командиром эскадрильи штурмовиков Е.А. Сухаревым была поставлена задача: расчистить на Сапун-горе коридор для прохода сухопутных войск, которые вот уже неделю не могли продвинуться ни на шаг к Севастополю.

Сапун-гора представляла из себя каменный лабиринт, разящий огнем из каждой щели в несколько ярусов, а на самом гребне были установлены десятки зенитных батарей. Ветераны рассказывают: «…Наступило 7 мая 1944 года. 9 часов утра. Огненный смерч взметнулся над Сапун-горой. Яркая синь весеннего крымского неба померкла в тучах дыма и пыли. Это началась артиллерийская и авиационная подготовка к штурму. Земля дрожала от разрывов снарядов и авиационных бомб. Под прикрытием двойного огневого вала наши войска двинулись к вражеским траншеям. Гитлеровцы встретили их ожесточенным огнем. В этот момент на помощь нашей пехоте пришли летчики-штурмовики».

Очень трудным для наступления был участок от Федюхиных высот до подножия Сапун-горы. Именно туда направили эскадрилью штурмовиков, которую возглавлял старший лейтенант Е.А. Сухарев.

И вот штурмовики в воздухе. Сверху хорошо видно, как идет бой на земле. Наши войска в долине, а склон довольно крутой горы буквально нашпигован фашистскими пулеметными и минометными гнездами, дотами и дзотами.

Позже стало известно, что на этом участке фронта на одном километре переднего края фашистами было установлено по 2-3 дота, 5-7 дзотов, около 120 пулеметов, 30 минометов. Эту эшелонированную в глубину на 8 км оборону немцы называли «каменным фронтом». На склонах Сапун-горы противником было оборудовано 3-4 яруса траншей, насыщенных противотанковыми средствами, пулеметами, артиллерийскими точками. На вершинах окружающих гор размещались зенитные батареи.

Вражеские зенитчики, заметив приближающихся штурмовиков, еще издали открывали по ним огонь. Ведущий группы штурмовиков старший лейтенант Е.А. Сухарев тут же сообразил: «Вверх забираться не следует, плотный зенитный огонь сразит всех нас». В этот же момент пришло второе решение: «Зенитки не могут стрелять вниз. Если прижаться к земле… В то же время при бомбометании с небольшой высоты есть опасность угодить под осколки собственных бомб. Но ведь прицельный огонь зениток хуже».

Штурмовики снизились до бреющего полета, зашли в долину Севера, развернулись и пошли в атаку. Расчистить путь пехоте могут только штурмовики, на них надеются, ждут на земле.

На малой высоте, под прикрытием горы штурмовики закружили свою «карусель». Фашистские зенитчики исполосовали все небо огненными трассами. Но на головы фашистов обрушился шквал бомб, реактивных снарядов. Вражеские укрепления разлетались в разные стороны по кускам, переворачивались изуродованные орудия, пушки, минометы… Расчет и решение ведущего Сухарева оправдались: «огнедышащая» гора защитила штурмовиков от зенитного огня, и группа не понесла потерь. Но стоило Сухареву лишь немного поднять самолет при выходе из последней атаки, как штурмовик сильно тряхнуло от взрыва зенитного снаряда. По обшивке пробарабанили мелкие осколки, пришлось снизиться.

«Командир, горишь! Садись немедленно!» – предупреждали друзья по радио. Но Сухарев догадался: горит не самолет, а масло из пробитой системы. Это не страшно. Страшнее то, что без масла двигатель действительно могло заклинить, поэтому садиться нужно было немедленно.

Летчик быстро окинул взглядом местность – ничего подходящего для посадки. И вдруг внизу он увидел дорогу: с одной стороны – тополя, с другой – глубокий овраг. По дороге двигался обоз. Выбора не было. Сбросив газ, Сухарев весь напрягся, сдерживая самолет и направляя его на обочину дороги. Перед самой землей самолет выпустил шасси.

 

Сработали тормоза, самолет остановился недалеко от обоза. Выбравшись из кабины, Сухарев поспешил к стрелку. Тот сидел согнувшись, словно собирал что-то на полу. «Копылов, жив?» – «Кажется, да», – ответил старшина и поднялся.

 

Протянув руку командиру, он показал горсть осколков. Комбинезон стрелка-радиста был весь иссечен мелкими осколками, процарапавшими его сбоку и не оставившими на теле даже царапины. «Вот это чудеса!» – в один голос сказали оба.

Штурмуя Сапун-гору и освобождая город Севастополь, Е.А. Сухарев 15 раз водил в бой своих товарищей, и каждый раз его группа добивалась успеха. После освобождения города-героя Севастополя 686-му штурмовому авиационному полку было присвоено почетное звание «Севастопольский», а командиру эскадрильи этого полка, старшему лейтенанту Е.А. Сухареву – высокое звание Героя Советского Союза. (Всего за освобождение Севастополя 37 воинов-освободителей были удостоены высокого звания Героя.)

А путь нашего героя, впервые поднявшегося в небо над Окой, начался в далеком 1939 году. За годы войны, пройдя путь от Сталинграда до Прибалтики, Е.А. Сухарев совершил 159 боевых вылетов, уничтожив большое количество вражеской техники, 2 склада боеприпасов, склад ГСМ, 6 вагонов, 30 автомашин и около 600 солдат и офицеров противника. Трижды его сбивали над полем боя. Самолеты не подлежали восстановлению, но летчик оставался жив и невредим, если не считать контузии, полученной под Сталинградом. Четвертый боевой самолет ИЛ-2 Сухарев потерял в боях за Севастополь.

После войны, в 1948 году он поступил учиться в Военно-воздушную академию имени Жуковского. Закончив ее на отлично, Евстафий Андреевич был оставлен преподавать в академии. Через год Сухарев перевелся в Военно-политическую академию им. В.И. Ленина на факультет, где готовили летчиков-политработников. Закончив адъюнктуру, защитив диссертацию, получив степень кандидата военно-технических наук, Е.А. Сухарев 33 года проработал доцентом в академии им. В.И. Ленина.

Почти 50 лет жизни Е.А. Сухарева связаны со службой в армии, с авиацией. В мае 1942 года молодой летчик сержант Е. Сухарев под Сталинградом сделал первые боевые вылеты на «летающем танке» ИЛ-2. Тогда ему много приходилось летать на штурмовку рвавшихся к Волге вражеских войск, колонн боевой техники и танков. Самоотверженно он сражался в небе Сталинграда и с первого до последнего дня Великой битвы был в боевом строю защитников города-героя. Его заслуги в небе Сталинграда отмечены первым боевым орденом Красного Знамени. Все послевоенные годы Е.А. Сухарев жил в Москве, а в 2002 году его не стало.

В поселке Игумново хорошо помнят и чтят своего героя, особенно в Бабинской школе № 25, где учился Евстафий Андреевич. Живя в Москве, он частенько наведывался в родные места, пока жива была мать, и каждый раз обязательно приходил в школу на встречу с ребятами дружины, носящей имя Героя Е.А. Сухарева.

Николай Соловьев
«Поднявшись в небо над Окой»

(Из истории Дзержинского аэроклуба имени Н.П. Каманина).

Н. Новгород, 2005

 

На фото:

Е.А. Сухарев

Сапун-гора